Первый месяц нынешнего лета оказался крайне богатым на всевозможные события в мире моды. Многочисленные шоу, показы, балы и презентации, плавно сменяющие друг друга, вызывали неоднозначные толки среди представителей столичной богемы, подчас с трудом выбиравшей наиболее интересное мероприятие из нескольких предлагаемых в один день. Завершением этого своеобразного пиршества красоты и гармонии стала презентация "Театра костюма под руководством Инги Калаговой" в театре им. Ермоловой. Стилисты Алексей Лизунов и Инга Калагова предприняли попытку выступить в жанре альтернативной моды — на манер нашумевшего показа авангарда в Париже.
Спонсором Театра костюма выступила частная фирма "Менеджер" (генеральный директор Самвел Абрамян). Предваряя показ сводной коллекции начинающих российских модельеров на известной московской сцене, представители "Менеджера" заметили, что главной задачей российских художников было "максимальное раскрытие стиля и образа современников через костюм", а Театра костюма — "остро и ярко передать состояние их души". Подобное заявление вызвало некоторое оживление в первых рядах зрительного зала, где на манер парижских и миланских показов мод расположились критики и обозреватели, — поскольку, как известно, ведущие стилисты мира давно вернулись к форме обычной демонстрации моделей (что, по их мнению, позволяет сосредоточивать внимание на мельчайших нюансах туалета).
Шоу мод представляло собой 40-минутное действо и было поделено на два условных выхода-показа — коллекцию Инги Калаговой "Ностальгия" и коллекцию Алексея Лизунова "Феерия". На сцене эти коллекции, судя по манекенщикам, показывал Театр моды ГУМа. Несмотря на мастерство и опыт Олега Колоскова (бывшей топ-модели Московского дома моды и режиссера спектакля "Fashion show 'Грезы' Слава Зайцев"), идеи коллекции "Ностальгия" были во многом вторичными. Симпатии зрителей здесь завоевала сексуальная и подвижная модель из белого шелка "Бабочка", однако и ее силуэт напоминал о подобных образах из отечественных и зарубежных авангардных коллекций. Графические модели "Феерии" были более интересны. Использование модных акцентов — "размытых" цветов, "поношенных" тканей, неожиданных вырезов и разрезов — придавало им прелесть модной новизны. Правда, критики сочли некоторым перебором использование в вечерних туалетах чуждых по стилю и задачам фирменных масок Christian Dior (преподносившихся гостям на балу в московском отеле "Метрополь"; см. Ъ от 8 июня).
В целом же обе коллекции, исполненные преимущественно из отечественных "веселеньких" и "скромненьких" материалов и полотен, напомнили о недавнем парижском показе мод, получившем название "Ночь оживших покойников". Известные авангардисты Маржьела, Комм де Гарсон, Кансай Ямамото и Эннэ Деморлемейстер противопоставили праздности и вычурному блеску 80-х "размытые" силуэты и самодрапирующиеся ткани. С легкой руки художников скроенные на новый лад старые модели вкупе со стильными блейзерами, брюками и куртками создали образ 90-х — обитателя ночлежки, которому французская пресса быстро подобрала достойный девиз: "Жизнь — горька, секс — опасен".
НАТАЛИЯ Ъ-ОРЛОВА