На второй год пандемии у аптечных сетей, предсказуемо наслаждающихся ростом доходов, возникла угроза потери основной скрепы их бизнеса. Дума начала рассматривать проект закона, ограничивающего размер бонусов фармрозницы от производителей лекарств. В конце концов даже сами лоббисты документа попытались его отозвать, но уже не получилось. Зависшее на стене ружье должно выстрелить к последнему акту этой драмы, уверен корреспондент отдела потребительского рынка Александр Осипов, но у компаний есть шанс увернуться.
Корреспондент отдела потребительского рынка «Ъ» Александр Осипов
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Корреспондент отдела потребительского рынка «Ъ» Александр Осипов
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Доступность лекарств — тема чувствительная. В 2021 году периодически возникавший дефицит дешевых дексаметазона и преднизолона, применяемых при лечении COVID-19, привлекал к отрасли ненужный интерес властей. А так как розничная торговля лекарствами второй кризисный год подряд зарабатывает более 1 трлн руб., заставить отрасль поделиться маржой — очевидный ход. Тем более что правительство уверенно сделало это на других рынках: добавив налогов металлургам или ограничив цены производителям продуктов.
И вот Госдума в феврале рассмотрела в первом чтении законопроект о регулировании аптечных сетей, инспирированный, как утверждают мои источники, экс-сенатором, основателем фармкомпании «Биотэк» Борисом Шпигелем и поддержанный российскими производителями. Законопроект ограничивает максимальными 5% бонусы, выплачиваемые фармкомпаниями аптекам за лекарства на полках и гарантированный объем продаж.
Сейчас розница может брать премии почти в неограниченном размере. На этом, собственно, и построен ее бизнес. За счет бэк-маржи, получаемой в рамках соглашений с производителями, аптеки пытаются маневрировать ценами, снижая их на препараты, входящие в перечень жизненно необходимых, и повышая наценку на остальную продукцию.
И вот этот поток доходов решили резко ограничить. В фармрознице началась паника.
Но думский комитет по охране здоровья до конца 2021 года так и не устранил замечания, возникшие после первого чтения, хотя дедлайн истек в октябре. Важные замечания касались того, что выжить с минимальными бонусами смогут только крупные сети. А это приведет к монополизации рынка со всеми вытекающими — ростом цен на препараты, стоимость которых не регулируется властями, вымыванием из розницы дешевых лекарств.
Мои источники причину волокиты с дальнейшим рассмотрением законопроекта объясняют тем, что интерес к нему депутатов угас после ареста Бориса Шпигеля, оказавшегося фигурантом уголовного дела о даче взятки бывшему пензенскому губернатору. А производители в конце концов осознали, что лоббируют нормы, которые по ним же и ударят: аптеки откажутся от части дешевых лекарств, тема доступности станет актуальной, вот вам и дополнительное внимание властей к фармкомпаниям.
Ведь все тот же опыт сахара и масла показал, что, когда доходит до социально значимых продуктов, власти не разбирают, кто производит, кто продает,— приходят ко всем. А уж если впереди маячат выборы, да еще президентские…
Поэтому в октябре фармпроизводители решили дать задний ход, попросив Госдуму снять законопроект с рассмотрения. Но получили отказ: по думскому регламенту отозвать законопроект могут только те, кто его инициировал, а четверо соавторов не попали в новый состав Госдумы. Документ, уже неинтересный фармпроизводителям и исходно ненужный фармритейлерам, ждет своего часа.
Мои источники в отрасли уверены, что это зависшее на стене ружье выстрелит: парламентарии к законопроекту рано или поздно вернутся.
Но паника уже не столь сильна, на рынке полагают, что требования, которые останутся в финальной версии, удастся обойти. Как говорит мой инструктор по вождению, «мы ездим по дорогам, а не по правилам».
В 2012 году фармкомпаниям на законодательном уровне уже ограничивали продвижение лекарств через врачей в клиниках, получавших за это вознаграждения, подарки и оплату поездок за рубеж на конференции. Однако, как видно из отчетов фармкомпаний, платежи не уменьшились — просто их стали проводить через некоммерческие организации (НКО), оформлять в виде грантов и оплаты обучения врачей. В этом году, по разным прогнозам, выплаты производителей в пользу клиник и профильных НКО достигнут 15 млрд руб.
Есть и другой пример. Фармрозница в 2020 году безуспешно пыталась увернуться от отмены льготного единого налога на вмененный доход, позволявшего аптечным сетям дробить бизнес на десятки юрлиц и оптимизировать выплаты в бюджет. Тогда громче всех с алармистскими заявлениями выступали сети из топ-10, предрекая сокращение всего фармритейла. Однако они же увеличили в 2021 году выручку в среднем на 10–15%. Эта индустрия сможет преодолеть ограничение бонусов, я в нее верю.
