Музыкальный вкус, как и другие эстетические пристрастия человека,— вещь, которая формируется в подростковом возрасте. Все, что приходит потом,— это уже эрудиция. А вот в промежутке, скажем, между 12 и 17 годами в кровь попадает некий невытравимый вирус-камертон, который на протяжении всей остальной жизни заставляет сверять с собой новые музыкальные впечатления. Ты можешь расширять свой кругозор до бесконечности, но мысль о том, что настоящая музыка — это все-таки именно то, что упало тебе на голову в 15 лет, посещает регулярно. Люди, чей нежный возраст пришелся на 80-е, были просто-таки атакованы огромным количеством музыкальных идей. Основным носителем нового была, если кто не помнит, магнитофонная кассета. Кассетная культура словно опыляла слушательские массы, во всяком случае тех, чей мозг был готов к подобному оплодотворению. В сознание могли попасть самые разные споры — от тяжелого рока до Joy Division, от Pink Floyd до Тома Уэйтса. И, конечно, именно кассетам обязана своим подъемом русскоязычная рок-музыка. Как ни крути, правила и рамки данного жанра были установлены тогда. Одна из постоянных величин этой музыки на протяжении вот уже двадцати лет — группа "Гражданская оборона". В продаже появился ее альбом "Долгая счастливая жизнь" ("ГрОб Рекордс" / "Мистерия звука"). Последние десять лет, то есть с тех пор как в обиходе появились компакт-диски, все новые релизы сорокалетнего жителя Омска Егора Летова и его коллег сопровождаются заявлениями посвященных о том, что "ГО" стали звучать лучше, чище, что аранжировки стали более "цивилизованными", то есть качество материала приблизилось к возможностям носителя. При этом сам лидер группы, наоборот, всячески избегает даже намека на разговоры о "новом саунде", полагая выработанный группой стиль уникальным и наиболее органичным для себя. И все-таки перед появлением "Долгой счастливой жизни" знающие люди снова говорили о новом альбоме как о настолько вменяемом в смысле звучания, что его смогут слушать без риска для здоровья чуть ли не поклонники "Мумий Тролля". История повторилась. Пластинка, подаваемая как первая часть большой эпической работы, снова требует серьезного напряжения при прослушивании, если, конечно, "ГО" не стала той самой группой, которая "упала" на вас в подростковом возрасте. Личности, пережившие подобный опыт, по моим наблюдениям, просто не в состоянии считать любую, даже самую талантливую песню на русском языке приемлемой для себя до конца, если нет в ней хотя бы мизерной доли неизлечимой патологии, гена распада и гниения, запаха порчи, который живет в каждой ноте "ГО".
Человек, вовремя огорошенный "ГО", беспрекословно принимает на веру установку, что пластинка, оставляющая ощущение записанной в переходе под площадью трех вокзалов, есть плод серьезной студийной работы. Что фирменная стена зубоврачебного гитарного жужжания — это одна из принципиальных составляющих аранжировок, без которых художественная ценность произведений будет значительно ниже. Что звук допотопных примочек, прямолинейные до скуки партии ударных и, конечно, вокал, вызывающий ассоциации с поющим мясным фаршем,— это фирменный саунд великой группы, повторить который не в состоянии ни один саундпродюсер в мире. Что "Очевидные помои и сакральные тазы,/ Челобитные разбои, кисловатые усы,/ Нестерпимые просторы, проливные города..." — это выдающаяся поэзия, открывающая сокровенную механику бытия. Что очевидно "комсомольская" мелодика песен, манера пения, часто вплотную приближающиеся к бронетанковой пахмутовской героике,— это особый почерк композитора.Возможно, эти тезисы все же вызывают у вас сомнения. А диск "Долгая счастливая жизнь" уже снят вами с полки музыкального магазина, и вы застыли в раздумье: покупать или нет? Вас можно понять: двое из трех ваших близких друзей слушают "ГО" с детства, а прогрессивная пресса величает господина Летова минимум "последним настоящим панком", максимум — "певцом заоблачных вершин и запредельных глубин". И все-таки если "ГО" для вас не аксиома, вам нужно сделать одно простое движение — вернуть CD на полку. Поверьте, небеса не упадут на землю, вас не разразит гром, и даже продавщица не бросит презрительного взгляда. Вы ничего не потеряли.