 |
ФОТО: РГАКФД/РОСИНФОРМ  В аудиторию, где проходили экзамены, абитуриентам не разрешалось заносить ничего. Заносить надо было раньше |
Начало моей сравнительно недолгой преподавательской карьеры (как и полагалось при советской власти, отработал положенные три года после университета в техническом вузе) совпало с установочной сессией у первокурсников-заочников. Я рассказывал будущим инженерам-механикам о том, что им предстоит освоить в течение семестра, а эти хорошие, но темные, как говорил их декан, ребята вносили текст моего выступления в свои конспекты. Все, кроме двоих. Они восседали в конце аудитории, безостановочно улыбались и ничего не записывали. Пришлось спросить: "Почему?" "Ми вас винимательно-винимательно слюшаем",— не переставая лучезарно улыбаться, ответил один из них. Потом они все-таки признались, что умеют писать только по-грузински. Это как-то не сочеталось с тем, что за два месяца до того оба написали на четверки вступительные сочинения. Но старшие и более опытные коллеги по кафедре объяснили мне, что задавать вопросы о том, как поступают в институт такого рода студенты, считается некорректным, если не сказать бестактным.
"Позвонил Филиппу Денисовичу, и девочку приняли в университет"
 |
ФОТО: РГАКФД/РОСИНФОРМ Компетентные органы снабдили ректора МГУ Илью Галкина современными средствами связи, при помощи которых руководящие товарищи могли эффективно управлять процессом подбора и воспитания кадров |
Конечно, гарантий авторы и издатели пособий покупателям не давали. Но экзаменаторы тогда менялись сравнительно редко, данные о них, видимо, соответствовали действительности, а малейшие изменения тут же вносились в новые издания справочника. И потому книжечки пользовались неизменным спросом у соискателей студенческих мест.
Естественно, с началом эпохи войн и революций, появлением рабфаков и приемом на учебу по принципу социальной близости к пролетариату весь прежний университетский дух вместе с пособиями для поступающих канул в Лету. Но существовавший и до победы исторического материализма способ приема по протекции расцвел при советской власти пышным цветом. Некоторое время почти официально существовали квоты на прием в вузы детей ответственных работников. Но затем их наличие было признано ошибочным, и квоты благополучно заменило телефонное право.
О том, как оно действовало, свидетельствует история, произошедшая 60 лет назад. Летом 1944 года оперуполномоченный Управления госбезопасности по Московской области Л. Скрябин решил поступить в Высшую дипломатическую школу (ВДШ) Наркомата иностранных дел СССР. Вообще-то, в этот спецвуз принимали только людей с высшим образованием, какового у Скрябина не было. Зато у него была фамилия, совпадающая с той, что носил глава внешнеполитического ведомства Молотов до того, как стал революционером. На вопрос о родстве с членом Политбюро Скрябин скромно не отвечал. Но руководство ВДШ решило, что такое сочетание фамилии и службы в госбезопасности не может быть случайным. И опера в нарушение всех инструкций допустили к экзаменам, которые он с оглушительным треском провалил.
Кадровики ВДШ, утешая несостоявшегося слушателя, посоветовали ему поступить пока на факультет международных отношений МГУ. Поднабраться там знаний и снова приходить к ним. Вступительные экзамены, правда, уже закончились. Но если в ректорат позвонят из приемной товарища Молотова, проблем с поступлением, понятное дело, не будет.
В приемной Молотова Скрябин никого не знал, зато был знаком с опером из Второго управления НКГБ Федоровым, курировавшим МГУ. И попросил его о содействии. Затем Федорову позвонил начальник Скрябина и попросил помочь товарищу. Все остальное решилось с помощью единственного звонка. Куратор от ГБ переговорил с ректором Ильей Галкиным, и 5 октября 1944 года Скрябин без экзаменов стал студентом факультета международных отношений. Правда, продлилась его учеба меньше четырех недель. Скорее всего, ректор тоже решил, что помог родственнику Молотова, и при случае кому-то из дипломатов намекнул о своей заслуге. История стала известна самому высокопоставленному однофамильцу. И руководству НКГБ пришлось проводить расследование и оправдываться. От сурового наказания Скрябина спасло только то, что он смог доказать, что нигде не признавал себя родственником члена Политбюро.
Но этот скандал, конечно, не ликвидировал телефонного права. В тот же Московский университет ежегодно поступало немало детей сотрудников ГБ. Один ветеран этой организации жаловался мне, что в 80-е годы внутри центрального аппарата КГБ существовала своеобразная очередь на поступление по блату в МГУ. "Мне отказывали два года подряд,— вспоминал полковник.— Ну я собрался с духом и пошел на прием к председателю — Чебрикову. Он с виду был суровый, но душевный. Выслушал меня, позвонил Филиппу Денисовичу Бобкову, и мою девочку приняли в университет".
"Группа незаконно устроила 36 лиц на учебу в вузы"
 |
ФОТО: РГАКФД/РОСИНФОРМ Близость завотделом ЦК тов. Артюхиной (справа) к родному вождю (слева) пошла на пользу ее родным и близким. Ее зять Берлин-Квачадзе на взятках за поступление в мединституты сколотил миллионное состояние |
"Установлено,— докладывала прокуратура РСФСР в ЦК,— что бывший работник Московского научно-исследовательского института им. П. Б. Ганнушкина Пхаладзе О. Г. организовал преступную группу, в которую входили некоторые работники 2-го Московского медицинского института, Московского полиграфического института, Всесоюзного заочного института инженеров железнодорожного транспорта и других.
Следствием установлено, что эта группа, беря с родителей и родственников абитуриентов взятки от 15 до 70 тысяч рублей, незаконно устроила 36 лиц на учебу в вузы, получив взяток на общую сумму 390 тысяч рублей (в старом исчислении).
По делу привлечено к ответственности 13 человек, в том числе бывший замдекана Московского полиграфического института Басенко И. П., начальник спецотдела 2-го Московского медицинского института Генералов В. Н. и другие".
Получалось, что в то время, когда, к примеру, ставка врача равнялась (до реформы 1961 года) 475 рублям, были люди, способные выложить за поступление чада в институт суммы почти в 150 раз большие. И их было отнюдь не 36. Столько эпизодов прокуратуре удалось доказать. Выделенное в отдельное производство дело Берлина-Квачадзе показывало, что в реальности вузовское взяточничество было куда масштабней. В группе Пхаладзе ему отводилась роль посредника в передаче взяток. Он получил для дальнейшего вручения нужным людям 92 тыс. руб. Однако на посреднический процент с этой суммы, как сочли следователи, трудно содержать семью, любовницу и мать в Одессе, десять лет нигде не работая. Изучение биографии Берлина-Квачадзе выявило массу поразительных деталей:
"Не имея высшего медицинского образования, закончив всего три курса медицинского института,— докладывала прокурор РСФСР,— Берлин-Квачадзе в 1944 году незаконно был допущен к защите кандидатской диссертации в Харьковском медицинском институте и получил звание кандидата медицинских наук. Во время Отечественной войны Берлин-Квачадзе незаконно присвоил себе звание военврача III, II рангов и майора медицинской службы, похитил ордена у подполковника Адушева и рядового Попченко, которые впоследствии выдавал как свои, оформив на них орденскую книжку. Выдавал себя Берлин-Квачадзе за ученого, имеющего 65 научных трудов и изобретений.
 |
ФОТО: РГАКФД/РОСИНФОРМ За право резать советских людей москвичи и гости столицы готовы были отдать от одного до пяти "Москвичей" |
Прокуратура установила также, что как родственник Артюхиной он брал взятки для устройства дел своих знакомых в ЦК. Но в последующие годы его главной специализацией стала передача взяток чиновникам из Минздрава СССР, прежде всего за помощь в устройстве на учебу в медицинские вузы. На то, что доставалось на его долю, Берлин-Квачадзе не только широко жил. Следователи обнаружили его накопления на черный день в одесской квартире его матери, где их заботливо охранял дальний родственник Соломон Уманский.
"Обыском,— рапортовала прокуратура,— обнаружено денег и ценностей на сумму 3 250 720 рублей (в старом исчислении), в том числе:
1) денег 58 782 рубля (в новом исчислении);
2) 44 сберегательные книжки на сумму 41 330 рублей (в новом исчислении);
3) облигаций Госзайма выпуска 1957 года на сумму 1 200 000 рублей (в старом исчислении);
4) облигаций других займов на сумму 1 200 000 рублей (в старом исчислении);
5) семь золотых монет царской чеканки достоинством по 10 рублей каждая".
Если сравнить эти цифры личных сбережений посредника с суммами, полученными за поступление 36 человек, нетрудно увидеть, что количество абитуриентов, ставших студентами-медиками благодаря помощи Берлина-Квачадзе, измерялось, скорее всего, тысячами. А с годами число желающих обменять синие пятерки Госбанка СССР на красные вузовские дипломы становилось все больше.
"Выходцам из семей рабочих и крестьян — 20 баллов"
 |
ФОТО: РГАКФД/РОСИНФОРМ Благодаря усиленному финансированию из разнообразных источников советские вузы перерабатывали огромные массы человеческого материалы |
Когда поток жалоб становился слишком полноводным, чиновники из ЦК и Минвуза делали попытки несколько ограничить взяточную вольницу. К примеру, в 1970 году изучался чехословацкий опыт приема в вузы, как обеспечивающий "социальный состав принимаемых в учебные заведения, соответствующий социальной структуре общества". Иными словами, помогающий поступлению детей рабочих и крестьян. В ЧССР, как докладывало посольство в Праге, ввели новую систему приема: "Вводится единая система условий приема по количеству полученных баллов (очков). Максимальное количество баллов — 240, в том числе:
— по результатам успеваемости в средней школе поступающий может получить до 100 баллов;
— по результатам вступительных экзаменов в вуз — до 100 баллов.
Кроме того, 'для выравнивания внешних условий' дополнительно засчитываются:
а) выходцам из семей рабочих и крестьян — 20 баллов;
б) выходцам из экономически менее развитых районов — 10 баллов;
в) тем, независимо от того, где они проживают во время поступления в вуз, которые дали согласие (заключат соглашения) после окончания вуза работать в экономически менее развитых районах,— 10 баллов".
Внедрять в СССР чехословацкую модель все же не стали. Формально — потому что она должна была пройти апробацию временем. По сути — потому что и она могла стать лазейкой, чтобы попасть в вуз. Ведь после того, как были предоставлены льготы при поступлении лицам со стажем, начали покупать липовые записи в трудовых книжках. Открыли подготовительные отделения — и за взятки в числе их слушателей, поступающих в вуз фактически без экзаменов, оказалась масса людей без необходимого пролетарского прошлого.
К середине 80-х, когда я работал преподавателем, система платного поступления в вузы сложилась уже окончательно. Большинство преподавателей профильных кафедр, участвующих в приеме вступительных экзаменов, занимались "болванированием" — репетиторством. Те немногие, кто был допущен к приему экзаменов,— "болванированием" с гарантией поступления. А особо приближенные к верхушке приемной комиссии просто брали взятки и делились с руководством. В нашем институте шептались о том, что бессменный председатель приемной комиссии имеет в сезон до миллиона рублей (зарплата ассистента была 125 рублей в месяц). Половину этой суммы он относит в обком партии и живет спокойно.
На страхе родителей зарабатывали даже технические работники из учебной части и ректората. Они через знакомых брали деньги для передачи в приемную комиссию и, если абитуриент поступал сам, оставляли деньги себе, а если проваливался, возвращали деньги: мол, не взяли.
Сломать эту систему не мог никто. Помню, как-то наших коллег подняли среди ночи офицеры КГБ и попросили составить новые варианты письменного экзамена по математике для соседнего вуза. Кто-то сообщил, что доцент, принимающий экзамены, уже продал варианты правильных ответов ровно тому числу абитуриентов, которые и должны быть зачислены. Утром под контролем суровых ребят из КГБ доцент раздал составленные за ночь новые варианты. Контролеры посидели час и, увидев, что все нормально, ушли. А доцент хлопнул себя по лбу и объявил: "Я же не те билеты вам дал!" И раздал те, ответы на которые лежали в карманах платежеспособных поступающих.
Поэтому теперь, слушая рассказы родителей абитуриентов, пытающихся устроить своих детей на бесплатные места, я ничему не удивляюсь. А почему, собственно, что-то должно измениться?
ПРИ СОДЕЙСТВИИ ИЗДАТЕЛЬСТВА ВАГРИУС "ВЛАСТЬ" ПРЕДСТАВЛЯЕТ СЕРИЮ ИСТОРИЧЕСКИХ МАТЕРИАЛОВ