|
Коварные товарные |
 |
| Фото: AP |
Средневековье
Товарные биржи являются результатом длительной эволюции оптовой торговли. Их предшественниками можно считать ярмарки, которые активно развивались в европейских странах в Средние века. На ярмарках торговля велась наличным товаром оптом с немедленной оплатой или с отсрочкой. На наиболее развитых ярмарках существовали специальные правила торговли. В Англии, например, были установлены стандарты товарных контрактов, векселей и форм расчета. Благодаря этому торговля могла вестись по образцам, в то время как основная часть товаров хранилась на складе. Для решения споров использовался ярмарочный суд. Участникам торгов, нарушавшим правила, грозило исключение из торгового сообщества.
Считается, что первые биржи появились в Венеции и Флоренции. От ярмарок биржи выгодно отличались наличием собственных зданий. К числу одной из первых бирж относится и биржа в Антверпене, основанная в 1530 году. В середине XVI века собственные биржи появились в Англии и Франции. Наиболее развитой из первых бирж можно считать возникшую в 1602 году Амстердамскую биржу. Там стандартизовывались не только формы расчетов и контрактов, но и качество продукции. В результате биржа Амстердама стала первой, где основную долю операций совершали не владельцы товаров, а их представители — трейдеры. Там же начали проводить сделки с ценными бумагами, и там же вырос и лопнул первый биржевой пузырь (см. "Деньги" #5 от 9 февраля).
В целом на этом этапе биржи выполняли ограниченное число функций, основная часть которых была все же связана с перепродажей наличного товара. Существовала, правда, и торговля срочными контрактами, наподобие современных форвардов и фьючерсов. Но отсутствие подробного регулирования, а также последствия тюльпаномании не прибавляли тогда доверия к этой деятельности.
Зерновой век
Фьючерсная торговля, близкая к современному смыслу этого понятия, возникла в США. В 1848 году в Чикаго была создана Chicago Board of Trade (CBOT). Уже через три года там стали торговать срочными контрактами на поставку товара. Полноценное развитие этот вид торговли получил в 1865 году, с введением жестких правил торговли. Были разработаны типовые соглашения, где оговаривались сроки поставок, качество, количество и место поставки товара. Чуть позже была введена система гарантийных взносов. Взносы служили компенсацией убытков пострадавшей стороне в случае срыва соглашений. В то время одним из клиентов биржи было правительство США. Оно закупало там продовольствие для армии, устанавливая жесткие даты закупок. С тех пор срок исполнения фьючерсных контрактов стал назначаться не чаще раза в месяц, в дни, приходившиеся на середину либо конец месяца.
Буквально с самого основания CBOT стала ареной спекулятивной игры. Одним из ярких представителей биржевых игроков был Бенджамин Хатчинсон (см. "Деньги" #45 от 17 ноября 2003 года). Современники прозвали его королем биржи. Свою первую крупную сделку на бирже он провернул в 1866 году, всего через год после формализации торговли фьючерсами. В 1888 году ему удалась еще более крупная спекуляция, ставшая классической и, по сути, до сих пор непревзойденная.
Хатчинсону удалось то, что называется разворотом рынка. Идея спекуляции заключалась в скупке большого количества одного товара. В результате цена на него неминуемо повышалась, а игроки, все это время продававшие товар или контракты на него, сталкивались с необходимостью начать выкупать его для исполнения своих обязательств. И в этой ситуации они были вынуждены обращаться фактически к единственному владельцу товара, который мог установить любую цену на свое усмотрение. В этот момент и наступал разворот. Бенджамин Хатчинсон блестяще провел такую спекуляцию с зерном, заработав по тем временам бешеные деньги — $1,5 млн.
По мнению историков, этот разворот остался единственным успешным в истории биржевой торговли. А слава Хатчинсона не давала покоя многим поколениям спекулянтов, хотя приносила им больше потерь, чем прибыли.
Серебряный век
Наиболее яркая попытка повторения опыта зернового спекулянта была предпринята во второй половине XX века. Операцию, прозванную впоследствии "Серебряный пузырь", затеяли братья Хант. Нельсон Банкер и Уильям Герберт Ханты стояли во главе одного из богатейших кланов Северной Америки. Современники называли их "королевской семьей Техаса". Состояние клана оценивалось в $12-14 млрд. Основой империи была нефтяная компания Placid Oil, но семейный бизнес Хантов проник фактически во все области экономики начиная от недвижимости и заканчивая разведением лошадей.
К концу 60-х годов XX века власть в империи Хантов начинала концентрироваться в руках Нельсона. Однако его взгляды на будущее США были весьма пессимистичными: Америка теряла роль лидера, доставшуюся ей после второй мировой войны. Затянувшаяся война во Вьетнаме, распространение коммунизма, потеря влияния на нефтеносном Ближнем Востоке... В США складывались предпосылки для безудержной инфляции.
Со временем инфляция стала кошмарным сном Нельсона — ему казалось, что она уничтожит его состояние. Выход виделся во вложениях в вечные ценности — драгоценные металлы. Вариант с золотом отпал сразу, так как граждане США не имели права его покупать. Хантам же требовалось вложить очень много денег, притом так, чтобы это прошло незамеченным. Имелось еще серебро. Выбор был логичным: по оценкам, в то время в мире производилось около 245 млн унций серебра в год, а потребности промышленности составляли 450 млн унций. Запасы оценивались в 800 млн унций. Несмотря на вопиющий дисбаланс, серебро стоило дешево — чуть более $1,5 за унцию. И Ханты решились. В 1970 году они произвели через New York Commodity Exchange (COMEX) пробные закупки, сосредоточив в своих руках около 100 тыс. унций серебра. В финансовом выражении для них это было ничтожным, но результат превзошел ожидания — к 1973 году цена серебра выросла вдвое, превысив $3 за унцию.
После этого Ханты обратились в ряд трейдерских фирм, ведущих операции на COMEX, стараясь при этом не раскрывать себя. Ханты проводили массированные скупки так, чтобы не было заметно наличие единого покупателя. Стратегия оправдалась — первые покупки ажиотажа не вызвали. В декабре 1973 года Нельсон скупил более 20 млн унций. К началу 1974 года в его активе было 55 млн унций — 7% всех оценочных мировых запасов. Скупить такой объем наличного серебра даже на COMEX казалось практически невероятно. Но Нельсон покупал еще и фьючерсы на ближайшие месяцы. Позднее трейдеры оказались в неудобном положении. Ведь большая часть фьючерсов используется для спекуляций или хеджирования рисков. В результате при исполнении контрактов между контрагентами происходят расчеты деньгами, а движения товара нет. Ханты же требовали предоставления всего купленного ими по фьючерсам серебра. Затем последовал еще более неординарный ход. Ханты переправили 40 млн унций в хранилища Швейцарии, избежав тем самым уплаты налогов в США.
После этого на рынок все же просочились слухи о Нельсоне Ханте, и цены взлетели до $6 за унцию, что означало рост вложений еще в два раза. Вероятно, Ханты собирались на этом успокоиться, чтобы быть уверенными в сохранности хотя бы части капитала, но в их жизни произошел поворот. Умер их отец, и в наследство братьям вопреки ожиданиям перешла лишь десятая часть состояния. И то, что раньше расценивалось Нельсоном как надежное вложение части средств, стало основным активом.
Оценив влияние своих действий на цену серебра и потенциал этого рынка, Ханты решили продолжать. Теперь они намеревались действовать не просто для сохранения средств, а как спекулянты, то есть задрать цены до небес, чтобы впоследствии распродавать накопления. Закупки Хантов к концу 1974 года уже забылись — цена опустилась до $4 за унцию. Но для предстоящего разворота рынка нужны были деньги. В поисках выхода Нельсон договорился о совместных инвестициях с арабскими шейхами. Их совместный фонд составил около $1,5 млрд.
Покупки начались в 1979 году по $5 за унцию. Первая партия фьючерсов и контрактов на 90 млн унций Хантами была полностью выкуплена и трансформирована в физический металл. Он обошелся им в сумму около $1 млрд. Под это серебро были заняты средства у американских банков, и покупки возобновились. Цена серебра дошла до $16 за унцию, но и это не стало пределом. Были куплены фьючерсы с поставкой серебра в марте--мае 1980 года объемом около 50 млн унций. После этого на биржах возникла паника.
Совместно COMEX и CBOT могли поставить всего 120 млн унций, а Ханты уже купили значительно больше. Цена взлетела до $54 за унцию. В целом время подходило для разворота рынка, и он бы состоялся, но Ханты не спешили расставаться с металлом. В каждом интервью они убеждали общественность, что это не спекуляции и продавать они ничего не собираются. Регуляторы были иного мнения. COMEX выставила лимиты на открытые позиции, чем вызвала гнев Хантов. Они заявили, что рынок уходит в Европу, и действительно начали проводить свои операции на London Metal Exchange. Правда, свободных денег у них уже практически не осталось. Более того, обнаружился дополнительный источник серебра — население стало активно продавать серебряные вещи, то есть появились предпосылки для уменьшения цен на серебро.
Поняв, что США покупки Хантов уже не грозят, трейдеры снизили цены. И все для Хантов окончилось бы хорошо, если бы не последние фьючерсные контракты на 50 млн унций. С падением цены требовалось увеличивать гарантийный взнос, но денег уже не было. В марте об этом стало известно на рынке, и цены обвалились до $10 за унцию. Одновременно Dow Jones упал на 20%, до пятилетнего минимума 730 пунктов — фондовые дилеры опасались не только распродажи активов Хантов, где были и акции, но и общего влияния этого на экономику. Ханты объявили о банкротстве. Окончательный подсчет в 1987 году выявил, что у Хантов остались активы на $1,5 млрд, а обязательства на $2,5 млрд.
Многие другие манипуляции на товарном рынке не претендовали на масштаб полноценного разворота и тоже принесли организаторам больше неприятностей, чем прибыли. Так, в 1989 году итальянская компания Ferruzzi задумала создать мини-разворот на рынке путем покупки фьючерсов на 50% всей наличной сои. Замысел был признан регуляторами противозаконным, так как нарушались лимиты на открытые позиции. В результате Ferruzzi потеряла $17 млн, распродавая свои контракты, да еще заплатила $2 млн штрафа. В 1995-1996 годах японская корпорация Sumitomo смогла выкупить все запасы меди на LME путем хитрой комбинации фьючерсов, опционов и наличных покупок. Последовавший взлет цен на металл Sumitomo не помог — штраф составил $15 млн.
АЛЕКСЕЙ БАЙБАКОВ