премьера театр
В Российском молодежном театре выпустили очередную премьеру — спектакль по пьесе Евгения Шварца "Тень" поставил режиссер Юрий Еремин. МАРИНЕ Ъ-ШИМАДИНОЙ показалось, что она увидела только тень спектакля.
Казалось бы, идеальный выбор для молодежного театра. Умная и тонкая пьеса Евгения Шварца — из тех великолепных произведений, что одевают прописные истины в волшебные одежды и помещают обычные человеческие конфликты в сказочный антураж. В советские времена, когда "Голый король", "Тень" и "Дракон" воспринимались как произведения антифашистские и вообще выступающие против любой диктатуры, иносказательные шварцевские пьесы дарили режиссерам возможность говорить эзоповым языком. Сегодня постановщиков должен привлекать скорее загадочный внутренний мир шварцевских пьес, в которых реальность причудливым образом переплетается с фантастикой. Театроведы тут могут вспомнить легендарный спектакль ленинградского Театра комедии "Тень", поставленный почти полвека назад Николаем Акимовым и теперь восстановленный в этом театре, уже носящем имя режиссера. А в памяти остальных наверняка сохранились знаменитые телефильмы "Обыкновенное чудо" Марка Захарова или та же "Тень" Надежды Кошеверовой, в которой роли обоих протагонистов исполнял Олег Даль.
К сожалению, в нынешнем РАМТе чуда не случилось. Волшебная шварцевская сказка обернулась довольно затянутой морализаторской историей о том, как добро побеждает зло. При этом добро в лице ученого Христиана Теодора (Сергей Рябцев) и его подружки Аннунциаты (Нелли Уварова) так беспомощно, что его победа выглядит совершенно неубедительно. Тем более что режиссер Юрий Еремин умудрился все самые захватывающие моменты сюжета, в том числе и кульминационную борьбу ученого с тенью, размазать и затушевать необязательными репризами и общей суетой. Создается впечатление, что актеры не понимают, что им играть — сатиру, мелодраму или триллер. Поэтому одни из них отчаянно комикуют (Ульяна Урванцева и Виктор Цымбал неплохо изображают колоритную парочку — жеманную придворную певицу и прикованного к креслу сладострастного министра финансов), другие, как Александр Устюгов (Тень), всерьез играют драму (за его постепенным превращением из дрожащего, взъерошенного испуганного существа в лощеного хозяина жизни наблюдать даже интересно, тем более что актер выразителен, пластичен и, как и подобает тени, хорошо двигается), а третьи, в частности принцесса--Оксана Санькова, садятся в лужу ровно посередине — фальшивые интонации актрисы и ее неспособность создать хоть какой-нибудь образ обессмысливают борьбу героев за ее руку и сердце.
Единственная удача спектакля — это декорации Валерия Фомина. Он перегородил сцену затянутыми тонкой белой бумагой ширмами, которые разделяют мир реальный и мир фантастический, потусторонний мир теней, своего рода зазеркалье. Но фокус в том, что эта прочная в обычной жизни стена неожиданно оказывается проницаемой. И эту проницаемость в спектакле неоднократно и довольно эффектно обыгрывают. Тень--Александр Устюгов то медленно, как в заправских триллерах, просачивается сквозь бумажную стену, то перелетает из мира в мир одним энергичным прыжком, оставляя позади себя рваный след, то исчезает в вырезанном в форме человеческого силуэта проеме, будто на самом деле сливаясь с тенью на стене. На одной этой игре мира света и мира тени можно было бы построить чарующе красивый спектакль. Но, видимо, формальные задачи режиссера Юрия Еремина мало привлекали. Вместо этого он зачем-то перекроил пьесу Шварца — выбросил сказочную завязку, изменил финал, оставив тень в живых, и ввел в спектакль сцену мужского стриптиза в исполнении главного героя. В этом голом короле одни увидели потакание современным вкусам, другие — намек на раннюю пьесу того же Евгения Шварца. А может быть, это была попытка режиссерской саморецензии. Король у господина Еремина и вправду оказался голым.