На платформе Netflix вышел третий сезон сериала «Корона». В нем сменился основной актерский состав, и мыльная опера из жизни венценосцев приобрела эпическое измерение
Фото: Netflix
Фото: Netflix
Сценарист «Короны» Питер Морган — автор деликатный. Это он без прикрас и в то же время со всем возможным почтением раскрыл в фильме «Королева» (2005) с Хелен Миррен в роли Елизаветы Второй самый неудобный сюжет из жизни королевской семьи — историю о том, как королева Англии не ладила с «королевой сердец», своей невесткой Леди Ди, и не особенно скорбела о ее гибели. Сериалу повторить этот фокус придется еще только в грядущем четвертом сезоне, но и в предыдущих двух с избытком хватало историй не менее мелодраматических. Да что говорить — первый почти целиком из них и состоял: супруг ее величества тяготится своим зависимым положением! Он подозревает ее в сердечной дружбе с лордом! Принцесса Маргарет рвется к мезальянсу!
Второй сезон, начавшийся с Суэцкого кризиса, тоже довольно скоро свернул на кризис семейный: подумать только — герцог Эдинбургский хранит медальон с портретом балерины Галины Улановой. А ее величество демонстрирует пример женской стойкости, невозмутимо наблюдая, как та крутит фуэте в «Жизели»,— положение обязывает. Но репутация королевского брака стараниями Филиппа все равно от раза к разу оказывается под угрозой. Поддает жару и принцесса Маргарет — изрядная часть сезона посвящена ее богемному образу жизни и бурному роману с фотографом. И даже блестящий выход Елизаветы II, станцевавшей фокстрот с президентом Ганы и тем самым отвратившей его от сотрудничества с СССР в пользу дружбы с Западом, оказывается, вдохновлен соперничеством королевы с Жаклин Кеннеди — та назвала Букингемский дворец «провинциальной гостиницей», а его владелицу непримечательной женщиной средних лет. Это был сериал про легендарных селебрити, букингемская санта-барбара, и всякий раз, когда дело доходило до политики (например, в эпизоде о критике лордом Олтрингемом монаршей закоснелости), рассказ все равно сводился к дрязгам в благородном семействе и коронному аттракциону «монаршие особы тоже люди, но держат осанку».
Фото: Netflix
Фото: Netflix
Фото: Netflix
И вот подоспел третий сезон. На дворе 1964 год, и королева вступает в пору зрелости, а игравшую ее актрису Клер Фой сменяет Оливия Колман. В роли ее супруга отныне Тобиас Мензис (лорд Эдмур Талли из «Игры престолов»), а своенравную принцессу Маргарет, брак которой с тем самым фотографом уже трещит по швам, Хелена Бонем Картер теперь самозабвенно изображает этакой пожившей, но все еще не растерявшей дерзости Марлой Сингер.
Казалось бы, смена актерского состава — чисто техническая мера. Но с ней ощутимо меняется и интонация. Мелодрама прирастает смыслами, герои приобретают сложность, каждый из них переживает собственный кризис самопознания, пытаясь сохранить себя в потоке времени и истории. Королева не находит нужным сразу приехать на место трагедии в шахтерском поселке Аберфан, где целую школу засыпало горным оползнем и погибли дети,— это исторический факт. Извинительный титр в конце серии расскажет, что она всю жизнь будет сожалеть о черствости, проявленной в час ужасающей трагедии Англии, но это история о другом — о человеке, который так долго держал лицо при любых обстоятельствах, что разучился плакать. Принц Филипп после долгой разлуки примиряется с матерью, которая вследствие душевной болезни оставила его ребенком. Престарелая принцесса Алиса Баттенбергская, которую Фрейд едва не залечил электрошоком в швейцарской клинике, на самом деле вовсе не растеряла ни живого ума, ни здравого смысла. Но о трагических обстоятельствах ее жизни и стойкости духа сын узнает лишь из газетного интервью — если этот драматический поворот и выдуман, то выдуман безупречно. Мятежная Маргарет, вечная принцесса на вторых ролях, вырывается на первый план в американском турне, где ее живость и дерзость очаровывают Линдона Джонсона, и терпит сокрушительное поражение в любовной жизни, так и не обретя покоя и самодостаточности. И это уже совершенно другой уровень повествования против той мелодрамы, которую сериал транслировал раньше.
И наконец, принц Чарльз. Теперь он юноша (Джош О’Коннор), обдумывающий житье в соответствии с циркуляром, который едет в Уэльс, чтобы во время церемонии инвеституры произнести речь на валлийском и добавить в нее собственную мысль о безнадежных попытках быть услышанным своей семьей. Этот по сей день не самый любимый почтенной публикой представитель монаршего семейства вдруг предстает ужасно трогательным в своем терпении, покорности — и в своем противоречивом, а тогда только зарождавшемся романе с Камиллой Шанд. Вот тут сериал и вовсе становится глубоким как толща воды, сквозь которую все последующие эскапады героя видятся совсем иначе. Спойлер: мы знаем, чем закончился этот роман, и знаем, что он не закончился. (После первого сезона сериала страничка королевы в «Википедии» прибавила в посещаемости, а нынешний должен добавить популярности Чарльзу!) Чем ближе сериал подбирается к событиям недавнего времени, тем удивительней глядеть в этот калейдоскоп, где сменяются эпизоды из жизни ныне здравствующих героев,— это все равно что почувствовать всю толщу времени на своих плечах. И если первые два сезона были занятными, а третий оказался таким проникновенным, то следующий обещает стать душераздирающим с появлением Дианы и ее звездными войнами с монаршим семейством и собственным статусом — ведь это все случилось, кажется, только вчера.
«The Crown», 2016—