Нулевой прирост цен по итогам июня 2019 года, о котором сообщил Росстат, автоматически возобновил дискуссию о завышенности текущих инфляционных прогнозов. Аналитики обсуждают вопрос о том, возможно ли снижение годовой инфляции в августе ниже 4%, часть уже допускает этот сценарий. Цена вопроса — возможность дополнительного снижения Банком России ключевой ставки в 2019 году: ошибка в прогнозах даже в один шаг снижения ставки недешево обойдется финансистам.
Фото: Виктор Коротаев, Коммерсантъ / купить фото
Фото: Виктор Коротаев, Коммерсантъ / купить фото
Дискуссия о том, ниже ли официальных прогнозов текущая инфляция или же зафиксированный Росстатом нулевой прирост цен по итогам июня (см. “Ъ” от 8 июля) — это следствие нестандартного поведения «плодоовощной» компоненты инфляции из-за хорошей погоды в начале лета, пополнилась новыми аргументами.
«Сбербанк CIB» в обзоре инфляции сообщил о снижении годового прогноза, несмотря на то что вклад разовых факторов в низкий прирост индекса потребительских цен (ИПЦ) признается основным. Сбербанк, как и Минэкономики, оперирует понятием «монетарной инфляции» (которая «обычно совпадает с базовой» — речь идет о попытке отделить монетарные факторы инфляции в ИПЦ от временных) — по его расчетам, она «с апреля держится ниже 4%» (год к году). Минэкономики оценивает темпы «монетарной инфляции» в июне как «достигшие минимального значения с июля прошлого года — 3,0%». Ведомство оценивает этот показатель со снятыми сезонностью и календарностью, что в случае июня 2019 года может дать определенное отклонение от стандартных методик — технически, напомним, проблемы с ИПЦ июня во многом определяются ранним урожаем овощей, то есть, по существу,— сезонностью.
В бюллетене ЦБ с подробной статистикой компонентов динамики ИПЦ в июне базовая инфляция оценивается гораздо выше — 4,6% годовых после средних 4,7% в марте—мае 2019 года. Прирост цен на продовольствие действительно снизился, но неочевидна динамика цен на непродовольственные товары (за вычетом цен на бензин): по оценкам ЦБ, он составлял 3,8% год к году после 3,9% в мае, что существенно выше всех показателей 2018 года и скорее сопоставимо с уровнем прироста лета 2017 года. В статистике ЦБ есть ряд других данных, показывающих, что картина инфляции осенью 2019 года может быть хуже, чем ожидается сейчас. Так, нестандарно высок прирост цен на медикаменты, стройматериалы, связь, услуги культуры — и, напротив, чрезвычайно быстро снижаются цены на электронику. Цены же на продовольствие падают аномально. Впрочем, пока оценки урожая зерновых — одного из главных драйверов цен продовольствия — всего на 2–5% выше объемов 2018 года, в мире же ждут существенного роста цен на продовольствие.
В Сбербанке полагают, что судьбу прогнозов ЦБ и Минэкономики решит именно урожай — в августе годовая инфляция может замедлиться до менее 4%, если он окажется значительно лучше прошлогоднего. В «ВТБ Капитале» считают, что «июньское замедление инфляции по большей части носило временный характер» и что прогнозы ЦБ на этот год будут пересмотрены в меньшую сторону. Большинство аналитиков быстрого и стабильного (в том числе внепланового) снижения инфляции не ожидают — так, «Уралсиб» сохраняет прогноз по итогам года в 4,6%. В Райффайзенбанке пока не видят «условий для того, чтобы инфляция оказалась ниже прогноза ЦБ» (4,2–4,7%).
Вопрос о том, считать снижение инфляции в июне случайным стечением обстоятельств или системным отклонением, имеет практическое измерение. В первом случае Банк России, который, вероятно, снизит ставку на июльском заседании, возможно, ограничится еще одним понижением ставки осенью-зимой 2019 года, во втором — предпримет не 1–2 шага снижения ставки во втором полугодии (минус 0,5 п. п.), а 2–3 и таким образом перейдет к нейтральной денежно-кредитной политике уже в 2019 году, а не в начале 2020-го, как следовало из его заявлений в июне. В масштабах экономики цена отклонения — несколько десятков миллиардов рублей прибыли финансовых структур, ориентирующихся на ту или иную версию прогноза.