Главные события московского сезона

       Театр года. Вы будете смеяться, но это театр "Современник". Две премьеры (обе в декабре) — два шумных и заслуженных успеха. Вот уже полгода "Сладкоголосая птица юности" Кирилла Серебренникова и "Мамапапасынсобака" Нины Чусовой возглавляют московские "турнирные таблицы". Их контраст с остальным, весьма рутинным репертуаром этого театра разителен и ставит вообще под сомнение существование номинации "Театр года" в ситуации, когда успех приносят блуждающие режиссеры-одиночки, а не номинальные худруки.

Режиссер года. Хочется поставить прочерк, и именно потому, что всякой режиссуры было много, но одного, совершенного ее образца не предъявлено. Можно сказать так: режиссура была главной театральной профессией сезона.

       Драматург года. Вернее, драматурги, потому что это братья Олег и Владимир Пресняковы. "Терроризм" в Художественном театре и "Пленные духи" в Центре драматургии и режиссуры сделали екатеринбургских филологов знаменитыми. Кроме того, недавняя постановка того же "Терроризма" имела огромный успех в Лондоне. Две новые, еще не поставленные пьесы Пресняковых — "Изображая жертву" и "Плохие постельные истории" — убеждают, что Пресняковы и в последующем сезоне не дадут о себе забыть.
       Женская роль. Марина Неелова в "Сладкоголосой птице юности" — изумительное сочетание актерской отваги и точного расчета, безжалостное высказывание о жизни и о собственной профессии. Вообще, сезон отличался немалым числом удачных женских ролей, в том числе дебютных, взять хотя бы Глафиру Тарханову в сатириконовском "Доходном месте" или Викторию Исакову в остроумной и заводной "Панночке" Нины Чусовой.
       
       Мужская роль. Евгений Миронов — Лопахин в "Вишневом саде" Някрошюса. Впрочем, экспертам премий в этом году предстоит нелегкая работа: мест в номинациях будет всегда не хватать, потому что хороших работ было в достатке. Александр Абдулов в ленкомовском "Плаче палача", Денис Суханов в "Доходном месте", Александр Феклистов и Игорь Ясулович в "Двенадцатой ночи" Деклана Доннеллана, Максим Аверин в "И.О." Центра драматургии и режиссуры, Олег Табаков в "Копенгагене", Андрей Смоляков в табакерковских "Беге" и "Синхроне", Алексей Левинский в "Предпоследнем концерте Алисы" у Юрия Погребничко — уже надо закруглять список, а не названо и половины работ, достойных упоминания...
       Увольнение года. Вынужденный уход Андрея Житинкина с должности главного режиссера Театра на Малой Бронной. Его конфликт с директором театра рассматривался не как частный случай гонения таланта (спектакли господина Житинкина критика не жаловала), а как казус административного устройства нашей театральной системы, согласно которой всей полнотой власти в театре обладает администратор, а художественный лидер находится в положении рядового наемного работника.
       Назначение года. За неимением других громких назначений: Владимир Мирзоев возглавил Театр имени Станиславского, который до сих пор, как и Театр на Бронной, имел не художественного руководителя, а главного режиссера, подчиняющегося директору. Господин Мирзоев и раньше ставил спектакли на этой сцене, весьма громкие. Куда он поведет Театр Станиславского, станет ясно уже в следующем сезоне.
       Гастроль года. Благодаря Чеховскому фестивалю выбор очень велик, и тут между мнениями разных критиков следует ждать наименьшей степени согласия. Если брать европейских мастеров (к которым, безусловно, принадлежат и наши мастера), а именно их работы все-таки определяют для нас мировой театральный процесс, то это спектакли Франка Касторфа и Кристофа Марталера. Однако не менее сильное впечатление произвели те спектакли, которые привычные системы координат как раз сбивали, заставляли задуматься о "первовеществах" театра и об относительности любого театрального прогресса и новизны. Это прежде всего гастроли японских трупп кабуки и но.
       Открытие года. Иван Вырыпаев и спектакль "Кислород", текст которого он написал и в котором сыграл главную роль. Можно считать "Кислород" просто единичным талантливым высказыванием, можно — манифестом целого поколения. Это манифест сбивчивый и искренний, построенный в форме декалога, где сумбурный имморализм занимает место единственной религии. Жадность к современной жизни, судорожное и острое желание жить, пусть обжигаясь и задыхаясь,— вот что отличает "Кислород", и это то же самое, чего так не хватает театральному процессу в прочих местах его протекания.
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...