Каждый шестой российский предприниматель чувствует себя абсолютно незащищенным перед государством: такие данные представил Владимиру Путину бизнес-омбудсмен Борис Титов. Кроме того, он попросил президента сделать залог приоритетной мерой пресечения по так называемым экономическим статьям. Владимир Путин обещал подумать, но указал на важность размера суммы залога. Как его высчитывать? И готовы ли суды реже отправлять предпринимателей в СИЗО? Выяснял Григорий Колганов.
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ / купить фото
Около 200 тыс. уголовных дел возбуждается в России ежегодно по предпринимательским статьям, рассказывал ранее Борис Титов, а под залог по ним отпускают только в 0,02% случаев, подсчитала Ассоциация защиты бизнеса.
Пока владелец компании за решеткой, его предприятие чаще всего умирает, отмечает Ирина Эккерт, чей муж находится в СИЗО почти четыре года, а просьбы отпустить его под залог в 3 млн руб. судом отклоняются: «За четыре года компания стала абсолютным банкротом, хотя перед этим она была крупнейшим налогоплательщиком. Порядка 500 людей потеряли свои места. Если бы суд удовлетворил заявку на залог, можно было хотя бы как-то защищаться и вести бизнес дальше».
На предложение Бориса Титова сделать залог приоритетной мерой пресечения президент ответил уклончиво, мол, подумать стоит, но важна сумма — если преступление тянет на миллиарды, а отпускают подозреваемого за десять копеек, то это не работает. Но увязывать залог с размером предполагаемого ущерба неправильно, уверен глава Ассоциации защиты бизнеса Александр Хуруджи: «Часто сумму залога берут "с потолка" и рассчитывают ее, исходя из контракта, в то время как какая-то работа может быть недовыполнена на 1-2%.
Исходить нужно только из суммы, которую уже установит экспертиза».
А еще рассчитывать сумму залога господин Хуруджи предлагает, исходя из финансовых возможностей подсудимого и его семьи. Такой гибкий подход очень помог бы кубанскому предпринимателю Николаю Герасименко: определенный судом залог в 3 млн руб. бизнесмен не потянул, из-за чего отправился в СИЗО, откуда вышел инвалидом. «Мы с супругой предлагали в качестве залога небольшую однокомнатную квартиру, и до 1 млн руб., может быть, как-то удалось бы собрать всем родственникам. Но суд вынес решение о залоге в 3 млн руб. Если была бы возможность его внести, я был бы отпущен на свободу и своевременно получил бы медицинскую помощь», — поделила господин Герасименко.
С другой стороны, залог вместо СИЗО — простое решение проблемы для обеспеченных фигурантов громких уголовных дел. Например, за совладельца группы «Сумма» Зиявудина Магомедова защита предлагала 2,5 млрд руб., а за бывшего министра Михаила Абызова — 1 млрд руб.
Но что если подобные сидельцы, оказавшись на свободе, попросту сбегут, дав государству повод вернуться к жесткому преследованию предпринимателей? Чтобы такого не произошло, первый зампред думского комитета по законодательству Михаил Емельянов предлагает ориентироваться не на размер ущерба, а на значимость преступления: «Я считаю, приоритетным должны быть не сумма залога, не размер нанесенного ущерба, а его характер. Если ущерб нанесен очень многим гражданам, вряд ли стоит такого мошенника выпускать под залог.
Залог как универсальную меру невозможно закрепить в Уголовно-процессуальном кодексе.
Тут должен решать суд и должна быть судебная практика».
Но если президент в итоге согласится с бизнес-омбудсменом, прислушаются ли на местах к рекомендациям Кремля, оформленным, например, в виде разъяснений Верховного суда? Федеральный судья в отставке Сергей Пашин полагает, что такое возможно, только взывать надо не столько к тем, кто принимает решение о залоге, сколько к тем, кто ведет расследование: «Судьи боятся поссориться с прокуратурой, МВД, следствием. Работать надо, в том числе не с судьями, а с органами уголовного преследования. Но следствие часто не хочет, чтобы человек был на свободе, потому что само по себе пребывание в СИЗО — это разновидность пытки, и подозреваемый охотнее идет на сделку».
Получается, на пути к благой цели — отпускать предпринимателей под залог, что позволит сохранить бизнес, рабочие места, а также здоровье и жизнь подсудимого — очень много препятствий. Неудивительно, что президент согласился лишь подумать над предложением омбудсмена.
В марте этого года, после ареста главы фонда Baring Vostok Майкла Калви, российские бизнесмены объявили о создании залогового фонда для помощи предпринимателям, арестованным по экономическим статьям. Запустить его планируется 5 сентября. Предполагаемый объем — около 1 млрд руб.