 | ||
Поправку, предлагающую гарантировать представительство в нижней палате как минимум четырех партий или блоков (она вступит в силу уже после выборов 2003 года), внесли лидеры четырех центристских объединений ("Единство", ОВР, "Народный депутат" и "Регионы России"), а также фракций СПС и ЛДПР. Наличие среди инициаторов поправки представителей пропрезидентского большинства вроде бы указывает на то, что идея одобрена Кремлем. А из этого, в свою очередь, можно было бы сделать вывод о том, что администрация президента готова расширить рамки уже сложившейся трехпартийной системы (левые — центристы — правые), превратив ее в четырехпартийную.
Однако такой вывод выглядит не слишком обоснованным: скорее всего, авторами этой идеи руководило нечто большее, чем просто желание поиграть в демократию и расширить число партий, допущенных к участию в большой политике. Это становится особенно очевидным, если обратить внимание на две важные детали. Первая: одновременно с добавлением к закону пункта о гарантированном представительстве в Думе четырех партий авторы поправки предложили повысить, начиная с выборов 2007 года (или раньше, если избранная в 2003 году Дума будет распущена досрочно), проходной балл для партий и блоков с нынешних 5% до 7%. И вторая: наряду с этой поправкой контролируемый центристами комитет Госдумы по государственному строительству одобрил на прошлой неделе еще одно предложение — о том, что уже по итогам ближайших парламентских выборов в нижней палате должны оказаться не менее трех партий или блоков (вместо как минимум двух по действующему закону).
С учетом этих факторов выстраивается логичная цепочка действий Кремля, направленных не на отказ от трехпартийной системы, а наоборот, на дальнейшее ее развитие и укрепление.
Последние социологические исследования показывают заметный разрыв между двумя фаворитами грядущих выборов, с одной стороны, и целой группой аутсайдеров, с другой. Если "Единая Россия" и КПРФ гарантированно проходят в Думу, набирая, по разным опросам, от 15% до 30%, то остальные партии, представленные ныне в парламенте, балансируют на грани 5%, рискуя вообще не попасть в нижнюю палату нового созыва. Поскольку мандаты не преодолевших пятипроцентный барьер партий и блоков распределяются между победителями пропорционально полученным ими голосам, в следующей Думе может сложиться ситуация, когда даже в случае победы центристов соотношение сил между ними и коммунистами составит, к примеру, 60% на 40% или даже 55% на 45%. А это означает, что левые смогут не только блокировать принятие конституционных законов, требующих квалифицированного большинства (две трети голосов), но и при удачном для них стечении обстоятельств серьезно затруднить прохождение других документов, одобряемых простым большинством.
Нейтрализация этой опасности как раз и является главной целью последних законодательных инициатив, ради которой объединились как пропрезидентские силы, так и партии, которым грозит выдавливание из нынешней трехпартийной системы (кроме разве что "Яблока", которое, впрочем, редко снисходит до открытого союза с партией власти, даже если этот союз выгоден прежде всего самим "яблочникам").
Во-первых, Кремлю необходимо сохранить на выборах-2003 пятипроцентный барьер, ведь его повышение на 2% практически не оставит шансов попасть в Думу никому, кроме коммунистов и "единороссов". Отсюда и прохладное отношение президентской администрации к опрометчивым предложениям некоторых центристов о повышении барьера уже на выборах 2003 года.
Во-вторых, нужны дополнительные гарантии для прохождения в Думу в 2003 году хотя бы одного из аутсайдеров, если до заветных 5% никто из них так и не дотянет. Этот lucky loser (так называют теннисиста, проигравшего в квалификационном турнире, но допущенного в основную сетку из-за выбывания кого-то из более маститых игроков) должен отнять у левых часть перераспределенных мандатов и стать той третьей силой, при поддержке которой центристы при необходимости получат квалифицированное большинство голосов. Именно поэтому среди поправок и появилось прежде не звучавшее предложение о допуске в Думу как минимум трех партий или блоков.
Наконец, в-третьих, после формирования четвертой Думы правила политической арифметики изменятся. Ведь сразу после выборов 2003 года вступят в силу статьи законов о партиях и о гарантиях избирательных прав, предоставляющие привилегии партиям, представленным в нижней палате: они смогут выдвигать своих кандидатов на выборах всех уровней без сбора подписей или внесения залога. Следовательно, внепарламентским партиям добиться успеха будет гораздо сложнее и стоить для них это будет гораздо дороже, чем для тех, кто начнет заседать в Думе с декабря 2003-го. Поэтому преодолеть в 2007 году новый семипроцентный барьер представленным в Госдуме партиям будет, возможно, даже легче, чем пятипроцентный в 2003-м. А "счастливым неудачником", четвертой партией, прошедшей в Думу, скорее всего, станет та, которую прямо или косвенно поддержит Кремль, так что контуры трехпартийной системы и после этого практически не изменятся.
Впрочем, если к началу избирательной кампании 2007 года выяснится, что вводимые сейчас новшества чем-то не устраивают Кремль (например, мешают благополучному избранию весной 2008-го преемника Владимира Путина), нынешние правила легко могут быть изменены. Времени для этого будет предостаточно.