 | ||
— В Томске процент студентов — один из самых высоких в России. В прошлом году город активно поддержал инициативу проведения единого госэкзамена. Как к этим нововведениям в образовании отнеслась преподавательская часть города?
— У нас в городе с полумиллионным населением только в вузах учатся более 90 тыс. студентов. Ни в какой другой сфере не занято столько людей: из более чем 1 млн граждан области деятельность около 300 тыс. так или иначе связана с образованием. Поэтому мы и напросились 16-м регионом на эксперимент по единому госэкзамену, чтобы самим опробовать новую систему вступительных экзаменов. И сейчас у нас остается все меньше и меньше скептиков, которые были бы против введения единого госэкзамена. Но нас не совсем устраивают некоторые положения. Например, в Налоговом и Бюджетном кодексах предусмотрено, что образовательная единица должна быть одним юридическим лицом. Здесь у нас и возникают некоторые коллизии. Мы стремимся к укрупнению университетов, чтобы они включали в себя и школы, и колледжи, и научно-исследовательские институты. Но в сегодняшних условиях НИИ не имеют права иметь отдельный счет. Получается, что они будут ждать бюджетных средств, но не будут заинтересованы в их зарабатывании.
— Реформы в жилищно-коммунальной сфере вы объявили важнейшей темой этого года. Итоги обнадеживают?
— Итоги пока только промежуточные, поскольку реформа еще не проведена. Но первое, что мы сегодня сделали,— практически во всех муниципалитетах внедрили экономически обоснованные тарифы. Эти тарифы должны сделать структуры жилищно-коммунальной сферы прибыльными, а следовательно, они могут стать привлекательными для инвесторов. В эту отрасль должен пойти частный капитал. У нас уже есть примеры, когда в районе весь жилкоммунхоз находится в частных руках. И стоимость обогрева, стоимость предоставляемых услуг там самая низкая по сравнению с другими районами. Далее. Если федеральный бюджет выплачивает субсидии только тем семьям, которые тратят на оплату коммунальных услуг 22% от совокупного семейного дохода, то мы снизили эту границу до 12%. В следующем году мы уменьшим ее еще — до 10%. Эти наши шаги уже можно назвать основными вехами в реформировании ЖКХ. Задача у нас в сфере ЖКХ одна — поставить экономику в ней с головы на ноги: чем по более низкой цене коммунальщики предоставляют свои услуги, тем выгоднее и им, и потребителю.
— У себя в области вы возглавляли комиссию по административным барьерам, называя это борьбой с государственным рэкетом. Кто же победил в этой борьбе?
— Практически все вопросы, которые зависят от госструктур, мы сняли. Основные беды связаны с лицензированием. Поэтому мы создали единую областную лицензионную палату, и ситуация в области сразу стала лучше. Но мы уверены, что этот вопрос надо решать на федеральном уровне, а не на уровне одного региона, поэтому и настаивали на создании такой комиссии. И своего добились — сейчас комиссию по административным барьерам возглавляет Кудрин, об этом заговорил и президент. И это правильно: нам многое отсюда виднее, чем с федерального уровня.
— Потеплел ли от победы над коррупционерами инвестиционный климат в области?
— Инвестиции в область идут очень охотно, но однобоко, в основном в ТЭК. Я считаю, что причиной этому стал рост цен на нефть на мировом рынке. Мы хотели бы видеть инвесторов в машиностроении: на некоторых наших предприятиях еще остались крупповские станки. Я считаю, что поле непаханое также в малом бизнесе и наукоемком предпринимательстве.
— Вы были противником продажи госпакета акций Восточной нефтяной компании. Много ли потерял областной бюджет после покупки ВНК ЮКОСом?
— Изменилась ситуация в целом в стране. Если раньше половина налоговых отчислений нефтяных компаний шла в областной бюджет и половина — в федеральный, то сейчас четыре пятых уходит в федеральный бюджет и только одна пятая — в бюджет области. И это не всегда зависит от компании или частника владельца, просто таковы правила игры. Частник лучше считает деньги, он более эффективен как руководитель, он заинтересован в том, чтобы минимизировать свои затраты и налоги. А в нашем противоречивом правовом поле он находит такие пути. Что касается ЮКОСа, то мы не приветствовали приход этой компании в область, с самого начала у нас были довольно сложные отношения с ее руководством. Но со временем и компания начала цивилизоваться, и мы учились работать с крупной частной компанией. Сейчас они дают не более 30% областного консолидированного бюджета.
— Комиссия по реформированию электроэнергетики, которую вы возглавляли, должна была подготовить проект, альтернативный правительственному. Вы удовлетворены результатом работы комиссии?
— Я был бы больше удовлетворен, если бы была принята наша концепция реформирования электроэнергетики. Но совсем недавно был принят промежуточный вариант, который готовило РАО ЕЭС совместно с Минэкономразвития. Работа группы начиналась очень сложно, мы разговаривали на разных языках. Но благодаря работе комиссии позиции сблизились, и если раньше разногласий были десятки, то в конце работы осталось только три-четыре момента, которые члены группы трактовали по-разному. Но я все больше в последнее время убеждаюсь, что свою роль наша комиссия сыграла: рекомендации и наработки группы берутся на вооружение. Я считаю, что иначе и быть не должно, потому что все они взяты нами из жизни.