сенсация книга
В России выходит повесть Гюнтера Грасса "Траектория краба". В его основу легла реальная история гибели немецкого пассажирского лайнера "Вильгельм Густлофф", торпедированного советской подводной лодкой в 1945 году. Подробности катастрофы, по количеству жертв в несколько раз превзошедшей историю "Титаника", долгое время были государственным секретом и в России, и в Германии. Вслед за немецким писателем ими заинтересовалась корреспондент Ъ АЛЯ ХАРЧЕНКО.Семейная тайна Гюнтера Грасса
Книга Гюнтера Грасса (Guenter Grass) "Im Grebsgang" стала настоящей сенсацией последней Франкфуртской книжной ярмарки. За первую неделю было продано 250 тысяч экземпляров, повесть возглавила список бестселлеров, обогнав даже "Гарри Поттера". Издательство "Steidl" выпустило уже семь тиражей и готовит перевод книги на десятки языков. Русский — восьмой.Читательский ажиотаж понятен: "Траектория краба" посвящена одной из самых страшных морских катастроф в истории и одному из самых таинственных эпизодов второй мировой войны. По официальной советской версии, на погибшем пассажирском лайнере "Вильгельм Густлофф" из Данцига (ныне Гданьска) эвакуировались офицеры-подводники. Это истинная правда. Но то, что они плыли вместе с семьями, а большую часть пассажиров составляли беженцы из Восточной Германии, женщины, дети и раненые, советские историки предпочитали опустить. Корабль, на котором находилось около десяти тысяч человек, был потоплен 30 января 1945 года советской подводной лодкой С-13 под командованием Александра Маринеско.
Подлинная история "Густлоффа" и в России, и в Германии была под негласным запретом. Катастрофу, в которой погибло в шесть раз больше людей, чем на "Титанике", обе стороны замалчивали. Гюнтер Грасс нарушил это табу. Главный герой "Траектории краба" — журналист-неудачник Пауль. Его мать Тулла Покрифке родила сына прямо на борту "Густлоффа" и долгие годы заставляла его написать о трагедии, которую ей пришлось пережить. В Германии знают, что это отчасти история семьи самого Грасса.
— На корабль должны были попасть его родные. Мать и сестра Грасса тогда вместе с другими беженцами спасались от Красной армии. Чтобы русские не изнасиловали дочь, мать была вынуждена чуть ли не предлагать себя. Сам Грасс об этом не знал, и только после смерти матери сестра все ему рассказала. Раздетые почти догола, они тогда так и не уплыли на "Густлоффе". Тогда казалось, что это невезение,— рассказывает Борис Хлебников, переводчик "Траектории краба" и большинства стихов Грасса.
Название книги объясняется манерой рассказчика и композиционным построением книги. Все сюжетные линии в "Траектории краба" развиваются одновременно, повествование прыгает и пятится, подходя с разных концов к одной точке — Данцигской бухте, где январской ночью 1945 года произошла самая крупная морская катастрофа XX века.
Вильгельм Густлофф, пароход и человек
Красная армия перешла восточную границу рейха в октябре 44-го года. Беженцы из восточных областей Германии спасались от расправлявшихся с побежденными русских. В Данциг стекались тысячи людей, которые мечтали бежать морем в Данию. Стоявший у причала красавец-лайнер оставался для многих последней надеждой.Перед второй мировой французы, англичане и американцы строили ходившие в Америку корабли, которые были и больше, и богаче "Густлоффа". Но в нем главным были не показатели водоизмещения, а сама идея бесклассовой роскоши. Крестным отцом лайнера был Роберт Лей, глава Немецкого трудового фронта и специалист по работе с профсоюзами. Это он придумал приветственный жест со вскидыванием руки и возгласом "Хайль Гитлер!". Лей решил, что вера немецких трудящихся в свою партию укрепится еще больше, если их осчастливить дешевыми отпускными турами. Зимой 1936 года Немецкий трудовой фронт и туристический союз "Kraft durch Freude" ("Сила через радость") дали верфи "Blom & Foss" заказ на строительство нового судна. Общая смета составила 25 миллионов рейхсмарок.
Сначала кораблю собирались дать имя Гитлера, но в итоге красавец-лайнер был назван в честь ландесгруппенляйтера гитлеровской партии Вильгельма Густлоффа. В "Траектории краба" он фигурирует под именем Мученик: в 1936 году Вильгельма Густлоффа застрелил в Давосе студент-медик Давид Франкфуртер.
На швейцарский курорт ландесгруппенляйтер приехал поправить здоровье — он страдал заболеваниями гортани и хронической болезнью легких. Вместе с женой Хедвиг они устроились в уютном домике. Будучи образцовым семьянином, Густлофф всегда ставил идеологию выше семьи. "Больше всего на свете я люблю мать и жену. Но если Вождь прикажет их убить, я подчинюсь",— говорил активист.
31 января 1936 года, в солнечный зимний день, с поезда в Давосе сошел Давид Франкфуртер, отыскал дом Густлоффов, сообщил хозяйке о срочном деле к ее мужу и в упор расстрелял хозяина в его кабинете. На допросе сын раввина скажет, что ничуть не раскаивается, а стрелял потому, что "является евреем". Именем Мученика в Германии назвали улицы, мосты и заводы. И новый корабль, предназначенный для рабочих.
Отделанные деревом каюты, гимнастические и танцевальные залы с портретами героев рейха, выложенный мозаикой бассейн, рестораны с кухней (где посудомоечные машины могли вымыть одновременно 35 тысяч тарелок), застекленная прогулочная палуба — вся эта роскошь теперь была доступна немецким трудящимся за весьма скромную сумму. Несколько лет "Вильгельм Густлофф" возил туристские группы по партийным путевкам, оправдывая звание "корабля-мечты". С началом войны все изменилось: судно переоборудовали в плавучий госпиталь и перекрасили в защитный цвет.
Для прохода на "Вильгельм Густлофф" беженцам выдавались специальные билеты. Преимуществом пользовались раненые, женщины на последних сроках беременности (героиня книги Грасса была на восьмом месяце, и ей с родителями удалось попасть на борт) и пассажиры с грудными детьми. На второй день погрузки люди обезумели от страха и пробивались на борт любыми способами. Младенцев вырывали у матерей и передавали по рукам; из-за напирающей сзади толпы вернуться и спасти упавших в зазор между бортом и причалом было невозможно.
Официально зарегистрированы были 6600 беженцев; еще несколько тысяч человек, попавших на борт, никто уже не считал. Разместить всех даже на судне размеров "Густлоффа" оказалось непросто. Все палубы, каюты, залы были забиты людьми. Когда на корабль привезли отряд медсестер из эвакуирующегося госпиталя ВМС, их пришлось разместить на дне осушенного бассейна. Именно туда попадет одна из торпед, выпущенных несколькими часами позже подводной лодкой Александра Маринеско.
Подводник #1
Горячий характер Александр Маринеско унаследовал от отца. Матрос болгарского флота Ион Маринеско ответил на офицерскую оплеуху ударом ломика по голове, бежал из-под следствия и принял русское подданство. За отцовское политэмигрантское прошлое 24-летнего Александра Маринеско в 1937 году выгнали со штурманского факультета при учебном отряде подводного плавания в Ленинграде, через десять дней, правда, взяв обратно. "Обнаружил склонность к спиртному, что с лихвой искупалось служебным рвением",— комментирует биографию подводника Грасс. Впрочем, командир дивизиона подводных лодок Балтийского флота Александр Орел на обвинения в адрес своего подчиненного дипломатично отвечал, что "один и в море он не пьет".Уже в 25 лет Александр Маринеско стал командиром подводной лодки М-96, так называемой "малютки". В 1943 году ему доверили уже лодку посовременнее — С-13, в морском просторечии "эска", вступила в строй только два года назад. 11 января С-13 под командованием Маринеско вышла из финского порта Турку. В радиограмме из штаба Балтийского флота, сообщавшей о бегстве фашистов из Кенигсберга и Данцига, приказывалось атаковать боевые корабли и транспорты противника.
Необходимость успешной атаки была ясна Маринеско и без приказов — в поход "эска" отправлялась под угрозой трибунала, который светил ее командиру. На Новый 1945 год год Маринеско ушел в загул и потерялся на две ночи. После загула командира С-13 забрали в НКВД, где обвинили в связях с иностранной разведкой и пригрозили тюрьмой. Спасти от трибунала мог только крупный успех, но стоящей добычи все не попадалось. Маринеско начинал нервничать. 30 января акустик С-13 доложил о шумах двухвинтового корабля с сопровождением (это был охраняющий "Густлофф" миноносец "Леве").
"Врубили дизеля на полную мощность"
Корреспондент Ъ встретился в Кронштадте с одним из двух оставшихся в живых членов команды С-13. Краснофлотец Алексей Астахов до сих пор помнит подробности той самоубийственной атаки:— Когда наш сигнальщик Виноградов обнаружил неизвестное судно, то командир, все время находившийся на мостике, сразу собрал личный состав, чтобы посоветоваться. "Как быть,— говорит,— со стороны моря нам никак не подойти. Можно пойти на обгон и зайти со стороны берега. Но это опасно, потому что глубины маленькие, а риск большой. Как, согласны?" Весь личный состав согласился, и мы начали обгон. Гнались за ними четыре часа. Врубили дизеля на полную мощность. Ужас что творилось: клапаны подрываются, дыма в отсеках полно. Но мы выжимали все, что могли. У всех на уме было одно — как угодно, но обойти, только обойти.
Маринеско страшно рисковал. На мелководье идущая в надводном положении лодка была беззащитна перед врагом. Но на руку Маринеско сыграла погода: в ночь 30 января на Балтике был шторм, видимость была очень низкой, стоял мороз под 20 градусов. В 12 часов ночи С-13 догнала "Вильгельм Густлофф" и выпустила веером в него три торпеды с надписями "За Родину", "За советский народ" и "За Ленинград". Торпеда "За Сталина" застряла.
— Хотели выпустить четвертую торпеду, но ее заклинило в торпедном аппарате. Мы ее кое-как втащили обратно, переднюю крышку закрыли, откачали воду. Немцы нас бомбили до четырех часов утра. Наутро мы продули балласт, поднялись, развернулись и пошли в нейтральные воды ближе к Швеции.
На капитанском мостике "Густлоффа" было сразу четыре капитана: самый опытный 60-летний Фридрих Петерсен, осуществлявший "военное командование транспортным судном с беженцами", его помощник Вильгельм Цан, сам в прошлом подводник, не расстававшийся со своей овчаркой, и еще два молодых капитана торгового флота по фамилии Келер и Веллер. Найти общий язык друг с другом капитаны никак не могли и постоянно переругивались.
Первая выпущенная С-13 торпеда "За Родину" попала в нос корабля, когда Тулла Покрифке дремала на госпитальной койке. После очередной стычки капитаны отдали приказ задраить водонепроницаемые переборки, чтобы вода не хлынула дальше. Десятки матросов, обученных пользоваться шлюпками и всем спасательным оборудованием, остались в носовых отсеках. Вторая торпеда с надписью "За советский народ" ударила в нижнюю палубу, взорвавшись прямо в бассейне. Торпеда "За Ленинград" разнесла на куски машинное отделение.
Тысячи людей оказались заперты за бронированным стеклом прогулочной палубы. Шлюпок не хватало, пользоваться ими многие не умели, а места в оставшихся занимали сильнейшие. Сходящие с ума от ужаса люди бросались в море, скользили по обледеневшим палубам. Не верившие в спасение немецкие офицеры расстреливали собственные семьи. Лайнер затонул за 26 минут. Перед тем как перевернуться, "Вильгельм Густлофф" вдруг загорелся электрическими огнями и ушел под воду при полной иллюминации. Всего из десяти тысяч пассажиров и команды спаслось, по разным данным, от 900 до 1230. В неприличном большинстве это были мужчины.
Враг Гитлера #26
После известия о затонувшем лайнере в Германии был объявлен трехдневный траур. Командира конвоя "Вильгельма Густлоффа" по приказу Гитлера расстреляли, а Маринеско стал номером 26 в списке личных врагов фюрера, "подлежащих розыску, аресту и немедленному преданию суду"."Густлофф" оказался не единственным трофеем Маринеско. На обратном пути подводная лодка С-13 торпедировала немецкое судно "Генерал фон Штойбен", отправив на дно еще три тысячи человек. Вернувшийся в Турку Александр Маринеско предвкушал триумф и звание Героя Советского Союза, к которому его представил командир дивизиона Александр Орел. Но высшее начальство решило иначе: вместо звезды героя Маринеско получил всего лишь очередной орден Красного Знамени. Официального объяснения командование флотом не давало, да и давать было не обязано. В качестве названных причин было все то же новогоднее пьянство и то, что в конце войны такие кровавые победы были не нужны, потому что все равно уже "ничего не решали".
Строптивый характер Маринеско после "Густлоффа" нисколько не изменился. В последний поход С-13 отправилась в апреле 1945 года, а осенью Маринеско уволили в запас без пенсии, понизив до старшего лейтенанта. Маринеско ушел с флота и работал завхозом в Институте переливания крови. В 1949 году его обвинили в злоупотреблении служебным положением, исключили из партии и на три года отравили на Колыму. Досрочно освободившись, Александр Маринеско вернулся в Ленинград. Личный враг фюрера работал грузчиком и умер в 50 лет, никому не рассказывая о своем прошлом. Звание Героя СССР Маринеско получил посмертно только в 1990 году по указу Михаила Горбачева.