Для поддержки экспортеров в России несколько лет назад было создано Российское агентство по страхованию экспортных кредитов и инвестиций (ЭКСАР). Однако немногие знают, что при разработке модели функционирования ЭКСАР был во многом использован опыт работы чешского Экспортного гарантийного и страхового общества — EGAP. Работа именно этой организации была признана наиболее эффективной для снижения рисков компаний, выходящих на международные рынки. О том, как сейчас EGAP помогает российским и чешским предпринимателям наладить сотрудничество, насколько сегодня интересна Россия с точки зрения торгового партнера для чешских компаний и есть ли потенциал для реализации совместных проектов на юге России, в интервью „Ъ-Юг“ рассказал генеральный директор организации Ян Прохазка.
— В среде российских предпринимателей, наверное, немногие знают про то, что делает EGAP. Вы могли бы вкратце рассказать, какова роль организации при реализации проектов на международных рынках?
— EGAP — это страховая компания, находящаяся в собственности государства, которая ориентирована на поддержку экспортных сделок. Наша экспортная политика держится, образно говоря, на двух столпах. С одной стороны, коммерческие банки выдают кредиты чешским экспортерам, а с другой — EGAP страхует эти банки. Главным преимуществом для чешских экспортеров при такой схеме работы является то, что владелец компании может приехать за границу, например в Россию, и сказать: «Мы готовы реализовать такой-то проект, мы знаем, как его реализовать, мы предлагаем хорошую цену, и в дополнение к этому мы можем еще и привлечь финансирование». Если упростить, то поддержка EGAP дает доступ к недорогим кредитам, получить заем можно под 3% годовых. Учитывая, что в России цена кредитов зачастую достигает двузначных цифр, думаю, выгода очевидна.
— Получается, что для российского предпринимателя необходимо прежде всего найти партнера в Чехии?
— Совершенно верно, важным условием является именно чешское участие в экспортной сделке. Экспорт должен состоять как минимум на 50% из чешской составляющей, это касается в том числе и субпоставок.
— Насколько сейчас сотрудничество с Россией интересно для чешских экспортеров?
— Еще несколько лет назад 50% всех контрактов, которые поддерживал EGAP, приходилось на Россию. Сегодня эта доля меньше — примерно 20% контрактов заключается с российскими компаниями. Однако это отнюдь не означает снижения интенсивности работы с Россией. Просто в последние годы мы начали более активно сотрудничать с другими странами, диверсифицировать наши направления работы. Каждый год мы стараемся расширять наше портфолио и добавлять в него три новых рынка. В позапрошлом году этими рынками стали Папуа—Новая Гвинея, Лаос и Колумбия. В прошлом году — Гана, Боливия и Эквадор. Это особая радость для нас — делать проекты в странах, где до этого чешские экспортеры не присутствовали.
Тем не менее мы не забываем и про наших традиционных партнеров, а российские 20% — это все еще крупнейшая доля среди всех стран. Актуальный территориальный лимит для России сейчас составляет 48 млрд крон. На данный момент действительны 88 страховых договоров к торговым контрактам. Каждый год в отношениях с Россией появляется один крупный контракт и несколько контрактов поменьше.
В позапрошлом году, к примеру, крупный контракт был заключен с компанией «ФосАгро Череповец», речь шла о поставке линии для производства гранулированной мочевины. Контракт был заключен на сумму €100 млн. В этом году значимым соглашением стала поставка оборудования для завода в Иваново для производства полиэтилентерефталата. Контракт был заключен весной этого года, он оценивается примерно в €150 млн.
— Как повлияли текущие напряженные политические отношения России с западными странами на сотрудничество с чешским бизнесом?
— EGAP никогда не прекращал страховать поставки в Россию. Когда два с половиной года назад были введены санкции против России, а в российской экономике начались сложности, мы сказали себе, что будем продолжать сотрудничество несмотря ни на что. Мы выстроили отношения с 15 крупнейшими системными российскими банками, среди которых Сбербанк, Газпромбанк, Россельхозбанк, Внешэкономбанк и др. Мы также приняли решение, что продолжим сотрудничество с сильными, стабильными российскими компаниями.
Тем не менее вынужден отметить, что общее количество российско-чешских контрактов все же снижается, хотя бы потому, что в России активно происходит локализация производства. Но одновременно появились другие проекты, связанные как раз с локализацией. Сейчас чешские компании очень активно страхуют, например, свои инвестиции в России.
— А отраслевые приоритеты как-нибудь изменились?
— Незначительно, основными приоритетами по-прежнему остаются энергетика, машиностроение и транспорт. Интересно, что, несмотря на ограничения сотрудничества в агросекторе, сфера производства продуктов питания сейчас также растет очень хорошими темпами.
— Энергетика, промышленность, транспорт — это скорее традиционная экономика. А есть ли примеры страхования экспортной деятельности инновационных предприятий?
— Высокие технологии сегодня также экспортируются в Россию, часто это вещи, относящиеся к машиностроению, оборонной промышленности. Так, Чехия экспортирует комплектующие для производства вертолетов, и так далее.. Однако специфика компаний, которые работают в инновационных отраслях, заключается в очень высоком спросе на их продукцию. Поэтому им нет нужды делать себя привлекательнее за счет того, что они предложат партнеру по бизнесу еще и доступное финансирование.
Добавлю также, что далеко не все сделки даже в традиционных отраслях идут с участием EGAP. Если партнеры с двух сторон абсолютно уверены друг в друге, то им нет необходимости дополнительно платить деньги за страховку. В среднем мы страхуем примерно 10% от общего объема экспорта Чешской Республики.
— Какие страховые продукты сейчас наиболее востребованы со стороны бизнеса?
— Наиболее востребованным продуктом является так называемый buyerʼs credit, то есть финансирование противоположной стороны, участвующей в проекте. Кроме того, как я уже отметил, компании сейчас активно страхуют свои инвестиции. Это страхование стоит относительно недорого, порядка десятых долей процента от общей суммы. Но оно очень хорошо работает. Ведь когда вы начинаете строить бизнес в другой стране, всегда есть риски, связанные с экспроприацией, невозможностью вывода дивидендов, каким-либо вмешательством со стороны государства, существенно изменяющим условия ведения бизнеса. А предприниматель после этого не сможет генерировать прибыль, выплачивать кредит. Поэтому такие ситуации также являются предметом страхования.
— Есть ли какая-то специфика при сотрудничестве именно с российскими предприятиями?
— Экспортное финансирование — это международное явление. Мы предлагаем схожие продукты с теми, которые предлагает немецкая сторона, или финская, или другие страны. Не думаю, что в отношениях с Россией есть какая-то особая специфика. Единственное, что можно отметить,— это то, что многие чехи владеют русским языком, что облегчает коммуникацию. Кроме того, многим россиянам еще со времен СССР знаком бренд Made in Czechoslovakia — это, по сути, продукция немецкого качества, но с чешскими ценами, которые намного более доступны.
— Насколько мне известно, у EGAP есть несколько проблемных бизнес-кейсов в России. Как решаются такие ситуации?
— Мы страховая компания, а страховая компания, у которой ни разу не было бы страховых случаев, это, наверное, нонсенс. Как я уже сказал, раньше 50% наших трансакций приходилось на Россию, логично, что и половина наших проблемных ситуаций также возникала в России. У нас действительно есть несколько проектов, которые связаны с дефолтами и потерями для Чешской Республики. Речь идет о двух электростанциях — в Салехарде и Красавино. Одна из них была достроена и, скажем так, украдена российской компанией, а вторая так и осталась недостроенной. Конечно, мы продолжаем заниматься обеими электростанциями и ищем все возможные пути как в России, так в Чешской Республике для того, чтобы добиться погашения этих кредитов. Однако, поскольку эти проекты находятся в частной, а не в государственной собственности, найти какое-то решение довольно сложно.
Впрочем, проблемы случаются и при работе с другими странами. Например, мы понесли потери, когда Аргентина объявила дефолт, когда у Кубы не было денег и кубинские компании банкротились одна за другой. Банкротство в Африке также не является чем-то необычным. Даже Словакия, которая является нашей братской страной, иногда нам не платит. Так что Россия в этом плане не является уникумом.
Добавлю также, что у нас были и позитивные примеры решения сложных случаев со стороны российских компаний. Когда у компании Уралвагонзавод возникли сложности с реализацией одного совместного проекта, она, хоть и с опозданием, но все же платила Чешской Республике.
— EGAP — государственная компания, но ставится ли перед ней задача все-таки быть прибыльной организацией?
— Нашей целью является прежде всего минимизация потерь. Прибыль в контексте нашей деятельности скорее воспринимается негативно. У нас были периоды, когда мы выходили в прибыль, и были моменты, когда оставались в минусе. Ведь чем активнее вы оказываете поддержку предпринимателям, тем больше могут быть ваши потенциальные потери, если экономика окажется в рецессии. Тем не менее в среднесрочной и в долгосрочной перспективе наша задача — быть как можно ближе к нулевой отметке.
Я думаю, что схожая ситуация складывается и в России, где ЭКСАР, которое является для нас очень дружественной организацией, сейчас переживает время старта бизнеса, наращивает объемы, и конечно, к сожалению, придет время, когда доходов не будет. Это логично, и к этому надо быть готовыми.
— Раз уж речь зашла об ЭКСАР, можете подробно рассказать, как строится ваше взаимодействие с российскими коллегами?
— Наша компания отметила в этом году свое 25-летие. ЭКСАР же в прошлом году только отпраздновало пятилетний юбилей. Мои предшественники на посту руководителей EGAP очень помогали ЭКСАР в начале пути с настройкой основных параметров функционирования компании. С тех пор возникли определенные дружественные отношения и связи. Мы уже успешно реализовали несколько крупных совместных проектов: к примеру, атомный проект в Словакии, строительство НПЗ в Сербии. Безусловно, мы планируем продолжать отношения в будущем.
Сегодня мы очень внимательно изучаем атомные проекты «Росатома» с точки зрения возможностей для подключения к этим проектам чешских экспортеров. В июне 2017-го EGAP и ЭКСАР подписали меморандум о сотрудничестве в области атомной энергетики. Сейчас «Росатом» готовится к строительству нескольких АЭС как в Европе — в Финляндии, Венгрии, так и в других регионах, например в Иордании. Мы планируем, что в реализации этих проектов примут участие в том числе и чешские поставщики.
Сотрудничество между EGAP и ЭКСАР возможно не только в атомной энергетике, но и в других отраслях. Главная предпосылка для возникновения таких соглашений — это масштаб финансирования. Когда речь идет о контракте на сумму €10 млн, в котором участвуют российская и чешская стороны, в основном его берет на себя кто-то один. Но когда это контракт на €200–300 млн, то начинается поиск возможностей снизить риски для каждого отдельного государства. Российские поставки в таком случае поддерживает российская страховая компания, а чешские поставки — чешская страховая компания. Подчеркну, что это касается только проектов, которые реализуются в третьих странах, не на территории Чехии или России.
— Если все-таки вернуться к России, выделяет ли EGAP какие-то отдельные российские регионы, с которыми наиболее перспективно сотрудничать? Видите ли вы потенциал на юге России?
— Мы очень хорошо понимаем, что бизнес в основном находится именно в регионах, поэтому большинство чешских торговых миссий посещают не Москву, а именно субъекты Российской Федерации. Насколько я могу судить, самыми часто посещаемыми российскими регионами за последнее время стали Свердловская область, Татарстан, Ульяновская область, Башкортостан.
Но все же в первую очередь мы оцениваем не регион, а специфику конкретного проекта. Могу отметить, что у нас уже есть проекты на Юге, например в Сочи. Мы поддержали строительство офисного здания и торгового центра в Адлере. Еще один наш проект, которым мы особенно гордимся,— это пекарня в Сочи. Именно оттуда чешский хлеб поставлялся тем организациям, которые обеспечивали проведение Олимпиады в Сочи в 2014 году, а также военным и полицейским.
— Когда российская компания намеревается реализовать инвестпроект в Чехии, вы можете как-то помочь такой компании, предложить ей финансовые продукты?
— Этим в Чешской Республике занимаются другие организации, например CzechInvest. Если предприятие в Чехии будет организовывать предприниматель из России, то имеет смысл обратиться в ЭКСАР. А вот когда предприятие уже начнет работу на территории Чешской Республики и будет обеспечивать рабочие места чехам, для нас это станет уже предприятием, работающим в нашей стране. И если такая компания решит что-то экспортировать — не в Россию, а, например, в Турцию, EGAP будет в состоянии его поддержать именно как чешскую компанию.
— Каков ваш прогноз по развитию сотрудничества с российскими компаниями на ближайшие несколько лет?
— Мы видим, что ситуация на российском рынке улучшается, это связано не только с ценами на нефть, но и со стабилизацией российской экономики. Я думаю, что уже в ближайшей перспективе мы вернемся к тем объемам контрактов, которые у нас были в 2011–2012 годах.