 |
Бороться и искать
Напомним, что создания финансовой разведки от России потребовала организация стран--борцов с отмыванием денег под названием FATF (Financial Action Task Orce). В феврале 2000 года ею был разработан список из 25 признаков, по которым можно опознать страну-отмывщицу, и одним из этих признаков было отсутствие финансовой разведки. Собственно говоря, сам этот термин стал официальным благодаря FATF — в ее документах говорится о FIU (Financial Intelligence Unit). У России тогда как раз такой разведки не оказалось, и 22 июня 2000 года она была включена в черный список FATF. В этом списке она находится до сих пор, и против нее в связи с этим применяются карательные меры — западные банки обязаны считать любые операции по счетам русских граждан и фирм потенциально подозрительными.
Еще одной претензией FATF было отсутствие у России специального закона о борьбе с отмыванием денег. 7 августа 2001 года закон "О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем" был принят (и это, заметим, спасло Россию от введения против нее еще более суровых санкций со стороны FATF). В законе, во-первых, говорится о том, что "легализация (отмывание) доходов, полученных преступным путем,— это придание правомерного вида владению, пользованию или распоряжению денежными средствами или иным имуществом, полученными в результате совершения преступления" (правда, отдельно оговаривается, что придание правомерного вида денежным средствам, полученным, скажем, в результате уклонения от налогов или невозврата в Россию экспортной валютной выручки, отмыванием не является). А во-вторых, там говорится об "уполномоченном органе, определяемом президентом Российской Федерации". Именно в этот уполномоченный орган все организации, осуществляющие операции с денежными средствами (кредитные организации, профессиональные участники рынка ценных бумаг, страховые и лизинговые компании, организации почтовой и телеграфной связи, ломбарды), должны направлять сведения об операциях, подлежащих обязательному контролю. К таким операциям, в частности, относятся: снятие со счета или помещение на счет наличных денег, покупка или продажа наличной иностранной валюты, обмен банкнот, открытие счета на предъявителя либо в пользу третьих лиц, помещение ценностей в ломбард, выплата страхового возмещения (все это, если операция производится на сумму 600 тыс. рублей и более). Проанализировав полученную информацию, уполномоченный орган "при наличии достаточных оснований, свидетельствующих о том, что операция, сделка связаны с легализацией (отмыванием) доходов, полученных преступным путем", передает соответствующие материалы в прокуратуру.
После принятия закона встал вопрос о том, как президенту все-таки определить этот уполномоченный орган. Помочь президенту взялся Минфин (который, собственно, разработал также и проект закона). Определенную роль в таком выборе помощника сыграл опыт западных стран. Действительно, в США и западноевропейских странах финансовой разведкой занимаются министерства финансов. Российский Минфин решил создать уполномоченный орган (который было предложено назвать комитетом по финансовому мониторингу) как свое собственное подразделение.
Найти и заподозрить
В этом у него были влиятельные оппоненты. Например, МВД считало, что орган должен быть межведомственным и включать не только милиционеров, но также специалистов Федеральной службы налоговой полиции и Государственного таможенного управления. При этом представители МВД ссылались на то, что с 1999 года при их министерстве уже существовал межведомственный центр по противодействию отмыванию. В общем, достаточно на основе этого центра создать уполномоченный орган — и все будет в порядке. Надо заметить, что в первоначальном варианте минфиновского проекта указа говорилось о том, что к уполномоченному органу, созданному при Минфине, можно прикомандировать 15 офицеров МВД, ФСБ и СВР. Иными словами, в межведомственном центре нет нужды.
Премьер Михаил Касьянов со своей стороны был вовсе не в восторге от того, что уполномоченный орган, будучи создан при Минфине, будет подчиняться вице-премьеру министру финансов Алексею Кудрину. Премьера больше устроило бы, чтобы орган имел формально более высокий статус госкомитета и подчинялся бы лично ему.
Дело кончилось тем, что президент Путин одобрил проект указа, подготовленный Минфином: уполномоченный орган получил название комитета по финансовому мониторингу, "подотчетного Министерству финансов". Ничего межведомственного в этом комитете нет. Из окончательного текста указа исчезло даже упоминание о 15 офицерах. Все работники комитета будут без погон. Напрямую премьеру комитет подчиняться не будет — его руководитель имеет должность первого заместителя министра финансов. Но также нельзя сказать, что министр финансов будет полностью контролировать работу уполномоченного комитета. В конце концов все решил своим указом лично президент Путин. Он принял нового первого замминистра Виктора Зубкова и дал ему соответствующие инструкции. Так что вполне можно сказать, что уполномоченный орган подчиняется президенту, который его по закону "определил".
Теперь в комитет по финансовому мониторингу наберут сотрудников Министерства финансов (в центральный аппарат потребуется более 200 человек). На подбор кадров уйдет три месяца. В трехмесячный срок в соответствии с указом будет утвержден порядок предоставления комитету информации органами власти и кредитными организациями. С Центральным банком будет согласован порядок направления комитетом запросов в банки. В бюджете-2002 будут выделены деньги на создание единой информационной системы и ведение базы данных, необходимых для борьбы с отмыванием,— Центробанку поручено содействовать в создании такой базы данных.
Итак, с февраля финансовая разведка уже начнет работать, собирать информацию, анализировать ее и передавать в правоохранительные органы. FATF должна быть довольна. Правда, теперь от финансовых разведок требуется еще и бороться с финансированием терроризма — но можно считать, что российский комитет по финансовому мониторингу справится и с этой задачей, коль скоро он способен пресечь отмывание денег.
Стоит, однако, заметить, что на Западе появление финансовых разведок являлось, так сказать, завершающим аккордом в борьбе с преступниками. Предполагалось, что все преступники непременно излавливаются и отбывают тюремные сроки. Осталось только найти и конфисковать их деньги с помощью финансовых разведок. Перед российской же финансовой разведкой встанет трудная задача. Является ли любая крупная операция с наличными деньгами признаком того, что эти деньги нажиты преступным путем? Не следует ли сразу просить правоохранительные органы проверить источник получения доходов лица, осуществляющего эту операцию? Может, он еще не пойманный преступник? Если на Западе ведение дел с наличными деньгами действительно является сейчас чем-то исключительным и характеризует в основном наркобаронов и террористов, то в России это пока довольно обычное дело. И крупные суммы наличными могут использовать в расчетах вполне законопослушные граждане. Так что дело может кончиться вполне в советском духе, и любой гражданин, просто располагающий значительными суммами денег, будет считаться подозрительным.
СЕРГЕЙ ВИКТОРОВ, ВАДИМ БАРДИН
 |
|
