Серебряный призер Берлинского фестиваля 2000 года "Отель в миллион долларов" (The Million Dollar Hotel) Вима Вендерса (Wim Wenders) наконец-то добрался до Москвы. Правда, только на кассетах, выпущенных кинокомпанией West-video. Со знаменитым кинорежиссером ВИМОМ ВЕНДЕРСОМ, автором фильмов "Конец насилия", "Париж, Техас" и "Небо над Берлином", встретился корреспондент Ъ АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ.
— Почему действие фильма "Отель в миллион долларов", снятого в 2000-м, обозначено 2001 годом? Футуристический взгляд?
— Просто цифра 2001 дает более высокую степень свободы. Фильм вообще снимался в 1999-м, но если бы стояла эта цифра, все бы думали, что речь идет о прошлом веке и никому бы не было интересно. 2000 год, пресловутый миллениум, тоже всем порядком надоел. И я подумал: заглянем немного вперед, быть может, это раскрепостит нас, даст свободу воображения.— Один из прежних фильмов — "До самого края света" — вы снимали в 15 странах, этот — от начала до конца в одном и том же отеле.
— Да, на сей раз все происходило на одной улице. Никаких декораций, все в реальном пространстве, только в него заселили дополнительно почти тысячу человек — членов съемочной группы. Но выбранный нами отель — это очень концентрированное, насыщенное энергией место. Своего рода Вавилонская башня.
— Это уже не первый ваш фильм, снятый по-английски. Есть ли разница по сравнению с немецкими картинами?
— По-английски легче высказываться о своих чувствах. Немецкий язык для этого не приспособлен, он слишком интеллектуален и связан с логикой — падежи и прочее. Когда овладеваешь неродным языком, он становится идеальной маской. А под маской порой достигаешь наибольшей искренности. "Крылья желания" — это поэма в духе и под влиянием Райнера Марии Рильке, величайшего немецкого поэта. Фильм, который мог быть снят исключительно и принципиально по-немецки. "Отель в миллион долларов" не могу себе представить иначе, чем по-английски. Даже не знаю, как бы он звучал в немецком варианте. Вероятно, это был бы совершенно другой фильм.
— Как вам работалось с Мелом Гибсоном?
— Его лучшая черта — не принимать себя всерьез. "Я сложнее Гамлета",— с хохотом говорил он на съемках. И это было чертовски здорово.
— А Милла Йовович? Кто-то назвал эту актрису и модель российского происхождения alien — инопланетянкой.
--- Она и есть alien. Инопланетянка, которая смотрит на вас с любой рекламной афиши L`Oreal, а ими увешан весь мир. Сначала как-то странно было снимать такую девушку, но она оказалась хорошей актрисой. И совершенно лишенной тщеславия.
— Сценарий фильма и музыку написал лидер группы U-2 Боно. Не странное ли это сотрудничество?
— Мне просто стало ясно, что кино в том виде, в котором существует сегодня, больше не искусство. И рок-музыка тоже не искусство. Это просто способ передачи энергии. Это-то меня и привлекает в дигитальных технологиях: они не заставляют строить кадр, они дают возможность снимать словно бы из угла вашего глаза.
— Ваши последние фильмы тесно связаны с музыкой. "Социальный клуб Буэна Виста", номинированный на "Оскар" по документальной категории, снят с кубинскими музыкантами, "Отель в миллион долларов" — с группой U-2. Можно ли считать, что это своего рода способ коммерциализировать ваши фильмы?
— В 90-е годы я находился в привилегированном положении: мне давали возможность делать фильмы, хотя они не были коммерческими. Я стал политиком в Европейской киноакадемии, много времени уделял этой работе. Я помогал Микеланджело Антониони в работе над его картиной. И я не был, как раньше, уверен в себе как в режиссере. Не то чтобы я потерял веру в себя, но весь кинематографический пейзаж настолько изменился, что надо было заново искать в нем свое место.
— Почему почти все ваши фильмы рассказывают о потерянных душах, о людях, утративших свой дом и чувство родины?
— Я родился в августе 1945 года в стране, которой больше не существует, на осколках старой Германии. Я всегда чувствовал, что живу в no man`s land — в ничьей стране. Мне по-прежнему близка тема беженцев — добровольных путешественников и тех, кого гонит судьба. Даже в Берлине я не чувствую себя дома.