Век иллюстрированных журналов ушел в прошлое, но так ли уж архаичны принципы, по которым они создавались? ТВ оказалось главным, хоть и незримым героем выставки в Кельне. С родины "лейки" специально для Ъ — корреспондент "Домового" АЛЕКСЕЙ Ъ-МОКРОУСОВ.
В музее Петера Людвига открылась выставка "Киоск — история фоторепортажа" из коллекции фотографа Роберта Лебека (Robert Lebeck). Для нее отобрали не эффектные снимки, но старые журналы. Именно с ними кураторы решили разобраться с самой глобальной властью ХХ века — властью изображения.
Первые иллюстрированные журналы возникли практически одновременно с фотографией: в 1842 году были основаны лондонский Illustrated London News, парижский L`Illustration и (годом позднее) лейпцигская Illustrierte Zeitung. В глазах публики они были чистым развлечением, об информационной оперативности никто и не думал. Но с годами фоторепортаж развился в довольно агрессивного свидетеля, который уже не удовлетворялся ролью простого хроникера.
Полтора столетия фоторепортажа включили в себя не только наивный XIX век с его первыми попытками таблоидов, но и разочарования обеих мировых войн, и мегавосторги тоталитаризма. От "СССР на стройке" до Life, от светской хроники до репортажей вьетнамской войны — всюду вторжения в реальность оказывались и операциями на массовом сознании, свидетельством сложнейших политических игр.
Нельзя сказать, что влияние фоторепортеров на ход истории было решающим: в конце концов, гениальные фотоколлажи Джона Хартфилда (John Heartfield) так и не остановили фашизма. Но тот, кто ложится на рельсы, и не думает парализовать движение навечно - он лишь показывает, что возможна и другая точка зрения на мир.
Фотографы докомпьютерной эры отличались известным романтизмом, который уже несовместим с сегодняшней идеологией профессионального цеха: "Сперва снимок, мораль потом". При этом на пике борьбы с новым типом массмедиа фоторепортаж достиг своего художественного пика: кажется, что активное вовлечение в газетную работу звезд европейского авангарда 30-х уровня Андре Кертеша (Andre Kertesz) дало свои плоды уже в следующем поколении: средний уровень снимков 60-70-х необычайно высок, что видно и по единственному титану наших дней — National Geographic. Но, кто знает, быть может, как раз возросшее художественное мастерство фотографов, отточенный эстетизм снимков и отпугнули окончательно массы?
Выставка "Киоск" во многом носит мемориальный характер: век иллюстрированных журналов уровня Look и "Огонек" ушел безвозвратно, а те, что еще существуют (вроде гамбургского Stern), выглядят симпатичными динозаврами. Место их окончательно заняло телевидение. Хотя телевизора и нет в залах, оно оказывается едва ли не главным (хоть и невидимым, как и положено "большому брату") героем выставки. Как всякое техническое новшество, телевидение лишено корней, и в поисках их оно вынуждено обратиться к иным жанрам, соотнестись с предшествующим опытом. Буквально выхватив из рук фоторепортеров их власть над общественным мнением, телевидение поневоле проделывает и остальные этапы пути: становится более качественным в художественном отношении. Но вряд ли уже когда-нибудь весь мир будет знать телеоператоров поименно, как знает сегодня Александра Родченко и Роберта Капу (Robert Capa).