В конце лета Борис Ельцин произнес слова, воспринятые примерно так: надо создать новую российскую Идею. Тут же поползли слухи: Кремль-де намерен в самое ближайшее время обрушить на головы наших граждан очередную государственную идеологию. В ноябре в СМИ просочилась информация о том, что вскоре после заявления президента при Георгии Сатарове была создана некая группа консультантов. Возникло естественное подозрение, что именно ей и поручена разработка новой национальной идеи. "Это слишком сильное преувеличение", — утверждают координатор исследовательских программ группы АЛЕКСАНДР РУБЦОВ и ее ответственный секретарь ВЛАДИМИР РАЗМУСТОВ в беседе с обозревателем Ъ ВЕРОНИКОЙ Ъ-КУЦЫЛЛО.
Ъ: Во-первых, почему вы согласились на разговор? Разве деятельность группы не засекречена так же, как и работа над президентским посланием?
А. Р.: Слишком много красивых слухов. Никто ничего сверх надобности не секретит. Группа занимается разными проблемами. В том числе и той бурной идеологической активностью, которая развернулась в последнее время. Но вовсе не в том ключе, как мы это представляем себе по старой привычке. Разрабатывать и внедрять какую-либо идею сверху сейчас было бы не только, мягко говоря, некорректно, но и совершенно безнадежно. Даже если кому-нибудь этого очень хотелось.
В. Р.: Строго говоря, президент и не говорил о "разработке", причем именно "национальной идеи". Были слова, что нужна Идея для России. А что она собой будет представлять и как возникнет — никто этого предопределять не собирался.
А. Р.: Но было бы странно, если бы президент, сделав такое эпохальное заявление, вовсе перестал интересоваться этой темой. Тем более что осенью этого года в прессе начался настоящий "идеологический бум". Это видно невооруженным глазом, даже если регулярно читать две-три интеллектуальные газеты. А если систематически отслеживать все издания... Кто-то должен представлять ситуацию целиком. И не для того, чтобы сгноить эти материалы в архивах Кремля, но и чтобы предоставить их в распоряжение всего общества.
Ъ: Так все-таки — государственная идеология или...?
А. Р.: Эти вещи надо сразу развести. Если идеология, то вовсе не обязательно именно "государственная". А Идея — это вообще совершенно особый идеологический жанр. Например, можно разработать и внедрить идеологию "правильного питания". Но нормальный человек это идеей не назовет. Идея — это когда мы говорим "Давайте устроим шашлык!" или "Давайте купим водки с колбасой и...". С Идеей для нации — примерно то же.
Ъ: Надеюсь, идея не ограничится шашлыком и водкой?
А. Р.: Я вообще не о том. Но прежде чем делать конкретные предложения, надо понять, что же именно мы ищем. В каком жанре работаем. К тому же есть разные типы общенациональных идей. Есть идеи эпохальные. Что такое Россия вообще, в вечности? "Четвертый Рим"? Или "Православие, Самодержавие, Народность"? Или мы вообще не там ищем. Ведь есть идеи более локальные, для "здесь и сейчас". Например, как у немцев после войны. Это скорее задача на определенный период.
В. Р.: Здесь полезно вспомнить и американцев на переломе национального развития, в эпоху Рузвельта. "Американская мечта" — это продукт нашего столетия. Когда нация пыталась заново осознать себя, свои ценности.
Ъ: Вам уже удалось придумать "российскую мечту"?
А. Р.: Повторяю, мы национальную идею не сочиняем. Для начала надо понять хотя бы рамочные условия задачи, определить поле поисков. Например, инициировать разговор о том, какой Идея заведомо быть не должна. Например, на наш взгляд, она не может быть политической, конфессиональной, этнической и т. д. Все это, объединяя отдельные группы, разрывает общество в целом.
Ъ: Естественно.
В. Р.: Если бы! На самом деле далеко не все так считают. Много утверждений такого рода: какая нужна еще идея, когда уже есть православие?
Ъ: А как же мусульманство, иудаизм, буддизм? И кстати, атеизм?
А. Р.: Об этом и речь. Кроме того, это не должна быть "идея про власть", а тем более "идея для власти". Нужна идея для людей, для общества. В том числе и для тех, кому на эти проблемы, грубо говоря, наплевать. А то опять получится не Идея для России, а Россия для Идеи.
Ъ: Хорошо. Но не слишком ли много разговоров про то, чего не надо? А что надо?
А. Р.: Скорее не "что", а "какое". Кажется, уже всем ясно, что это должно быть нечто работающее на перспективу, интегрирующее и, извините, мобилизующее. Но не на "проекты века", не на войну или разборки между собой, а на нормальную жизнь. После десятилетий саморазрушающего героизма нам трудно, но жизненно необходимо "мобилизоваться" на повседневность. Ощутить значимость и достоинство естественной человеческой жизни.
Ъ: И вы думаете, этим можно кого-то зажечь?
А. Р.: А надо обязательно зажечь? По общей теории идеологии, есть "сильные" идеи и есть идеи "слабые". Например, "бей жидов" — идея "сильная". Но дурная. Сила таких идей в том, что они просты и легко раскручиваются, овладевая уже разгоряченной частью общества. Но и в "слабых" идеях есть своя — но другая — сила. Они не выхватывают людей из полноты жизни, заставляя их забыть обо всем, кроме... Наоборот, их сила в том, что они пронизывают и обустраивают всю жизнь. А иначе это — только для драки, для очередной революции.
Ъ: А может быть, тогда и не надо никаких идей? Те, кто не смог приспособиться к новой жизни, все равно будут жить старыми идеями. А кто смог — им и без идей хорошо.
А. Р.: Как раз нет. В России сейчас критически много людей, вполне обустроившихся в новой жизни, но не укоренившихся в ней идейно, психологически. Не видящих основания для таких немаловажных вещей, как общественное признание, социальный статус, наконец, самоуважение. Почему плохо тем, кому хорошо? Подозреваю, именно от безыдейности — в самом нормальном смысле этого слова. Без идеи человек не ощущает себя нравственно укорененным в новой жизни. Это, кстати, относится и к людям с очень высокими доходами.
Ъ: Вы считаете, многие из них сейчас рвутся во власть именно за "статусностью", общественным признанием?
А. Р.: Плохо, что за этим рвутся именно и только во власть. Будто нельзя достичь положения и признания, делая что-то для общества, находясь вне власти.
Ъ: Все же, похоже, за пределами того, чего "не надо", остается слишком узкий круг для поиска: семейные ценности, домашние, профессиональные...
А. Р.: Наоборот, это идейные поиски все последние десятилетия были крайне ограничены наперед заданными темами, пафосом. На самом деле вне этого есть очень и очень многое. Ничуть не менее важное и способное взять за душу. Но давайте об этом поговорим уже после Нового года.