Облик Красной площади, неизменный на протяжении шести десятилетий и в последнее время постепенно начавший меняться, на неделю преобразился самым радикальным и доселе невиданным образом. Выросшие на ней тринадцать роскошных декораций, представляющие греческие, римские, ацтекские и индуистские храмы, китайскую пагоду, венецианский дворик, рыцарский замок и русский терем, вместе с цирком-шапито изумляют и наивных приезжих и видавших виды москвичей. Весь этот "Диснейленд" сооружен ради проводимого с 5-го по 10 октября Первого всемирного фестиваля-конкурса циркового искусства, центральной ареной которого и станет главная площадь российской столицы.
На вполне закономерный вопрос, почему цирковой фестиваль проводится на Красный площади, лучше всего ответить по-одесски прямо: "А почему нет?" Все другие доводы, как в пользу цирковой новации, так и против нее, лишь с виду убедительны. Устроители фестиваля и его главный вдохновитель и директор, вице-президент государственной цирковой компании Александр Калмыков предлагают несколько аргументов в пользу своей затеи. Первый: цирк в советские времена был национальной, государственной гордостью, надо вернуть ему прежние престиж и статус. Но ведь и космос был символом "наших достижений", а космодрому, понятно, лучше оставаться в Плесецке. Второй аргумент: площадь в древности была не кладбищем, а местом гуляний. Это одновременно и аргумент противников, поскольку некрополем она все еще остается. Что, впрочем, тоже ровным счетом ничего не значит — мемориально-променадный способ проведения досуга устойчиво популярен. Комплекс на Поклонной горе стал местом воскресных гуляний, Новодевичье кладбище — обязательная для посещения московская достопримечательность, а есть в России города, в которых культурно отдохнуть, кроме как у мемориалов и на кладбищах, решительно негде. Самая большая заслуга организаторов фестиваля заключается в чистосердечном признании, что одна из главных задач всемирного мероприятия — повыгоднее продать российских циркачей (в рамках фестиваля-конкурса будет проводиться международная биржа для артистов и импресарио). Знаменитая же площадь у стен Кремля — особо ценный объект культуры, находящийся под патронажем ЮНЕСКО — многие века оставалась просто торжищем.
Что касается "десакрализации" главной площади советской страны, то она происходит уже давно, хотя и не вполне успешно. Здесь проводились и баскетбольные матчи, и симфонические концерты, и громкие рок-фестивали, и невинно-наивные презентации мороженого "Баскин Роббинс", и дерзкие акции художников-экстремистов, выложивших своими телами неприличное слово на знаменитой брусчатке. Площадь хотел "взять" в союзе с памятником Жукову один из самых смелых отечественных скульпторов. До сих пор она не далась никому и оставалась величественным символом государства, сердцем страны, некрополем и местом демонстрации военной мощи государства — даже после того, как стало понятно, что грандиозные парады на ней невозможны. Историческая аура площади, сложившаяся за советский период, казалось, так сильна, что не поддается разрушению, несмотря на суету у кремлевских стен. И все же это случилось. Москва поражена.
Пока, правда, не самим цирковым фестивалем, который откроется сегодня вечером на Васильевском спуске под музыку двух духовых оркестров и при участии двух тысяч самодеятельных и профессиональных артистов. Как обещает специально выпущенная к фестивалю газета, "более сорока старинных карет, автомобилей, троек, парковых экипажей будет занято в кавалькаде открытия фестиваля" (от раздела "Фестиваль в цифрах" дух захватывает, как от самого дерзкого кульбита). На церемонию, подготовленную шестнадцатью режиссерами и пятью балетмейстерами, приглашены, по заявлению организаторов, "все" — начиная с семьи президента. Это не удивительно — постановление о проведении фестиваля было подписано Черномырдиным (2 апреля нынешнего года), а спонсоры этого беспрецедентного по масштабам циркового представления — РАО "Газпром" и Национальный резервный банк. То есть искусство цирка вновь обрело мощных защитников в органах власти. Поэт Вознесенский когда-то уверял, что талант Майи Плисецкой, как и полезные ископаемые, есть национальное достояние. Союз "Газпрома" с цирком вторит этой эффектной метафоре.
Не видя выступлений артистов (сто шестьдесят из тридцати стран), трудно сказать что-то определенное о качестве ожидающего зрителей представления, которое развернется кроме шапито у стен Кремля еще на нескольких площадках, в том числе и на арене в Лужниках. Уверения организаторов, что они покажут все самое лучшее и экстраординарное, могут вызывать и некоторое недоверие, поскольку они сами признаются, что приглашали на фестиваль номера, еще "не засветившиеся" на других конкурсах, например в Монте-Карло или Пекине. Нет в составе оргкомитета и жюри многих известных цирковых имен. Но ведь цирковое искусство — синоним не только выносливости, тренированности и мастерства, но и пышных эффектов, неоправданных преувеличений и хорошо обставленных фокусов. Но что бы ни произошло на фестивале, можно быть уверенным: он останется в памяти прежде всего благодаря своему главному суператтракциону — декорациям на Красной площади.
Невиданная инсталляция из тринадцати манежей-павильонов (высота каждого 12 метров, ширина — 25), заполнившая вместе с цирком-шапито все пространство Красной площади от Исторического музея до Лобного места, напоминает улицу фантастического города из какого-нибудь голливудского фильма про экзотические похождения Индианы Джонса или героические полеты Бэтмена. У обделенных Диснейлендом московских детей этот город-мираж-времянка будет иметь оглушительный успех. Декорации сделаны отлично — масштабно, мастерски, дорого и эффектно, не чета церетелевским мишкам на Манежной площади. Выдающийся памятник архитектуры — мавзолей Ленина, зажатый между порталами фальшивого средневекового собора и стенами "бревенчатого" терема, тушуется, как реальность перед иллюзией. Храм Василия Блаженного, Кремлевские башни и особенно новодельные Воскресенские ворота кажутся случайными статистами среди новых героев — сооружений-фальшивок, вышедших с фабрики грез (ею стал "Мосфильм", где строились декорации). Эффектнейшее антре Бориса Краснова, главного художника фестиваля, затмит, уверена, любые кульбиты именитых циркачей и все выдумки режиссеров на церемонии открытия.
Что бы ни показали артисты, в памяти от циркового фестиваля останется прежде всего Красная площадь с разобранной брусчаткой (для установки шапито было выкорчевано несколько сот булыжников; тщательно промаркированные и сложенные кучками, они через неделю должны быть столь же аккуратно положены на прежнее место — такого не делалось даже ради военных парадов) и невиданный город, вдруг выросший на ней. И эта картина поразит воображение нового поколения московских жителей, не видевших у стен Кремля ни баллистических ракет, ни танков, ни стройных рядов выпускников военных академий. Вот и весь эффект — почему-то кажется, что важный.
ОЛЬГА Ъ-КАБАНОВА