Обстоятельства ареста саратовскими милиционерами заместителя генерального директора Федерального управления по делам о несостоятельности (банкротстве) Петра Карпова удивили даже видавшего виды адвоката Генриха Падву: "Если так обращаются с чиновником в ранге замминистра, то что ждет простых граждан?" При этом большинство источников, в том числе и приближенных к правительству, говорят о том, что сценарий уголовного дела Карпова писали в Москве в ведомстве Михаила Барсукова, который лично контролировал его разработку. Предполагалось через Карпова и его руководителя Петра Мостового, в отношении которого уголовное дело расследует Генпрокуратура России, собрать компромат и убрать нынешнего главу администрации президента Анатолия Чубайса. Рассказывают корреспонденты Ъ ЛЕОНИД БЕРРЕС и ЕЛЕНА ВРАНЦЕВА.
Возвращение в Саратов
Утром 25 июля в московскую квартиру Петра Карпова нагрянули саратовские милиционеры. Отодвинув в сторону растерявшегося замминистра, они принялись рыться в его столе, перекапывая кипы бумаг и документов. Потом их внимание привлек платяной шкаф с костюмами Петра Карпова и его жены, преподавательницы иностранных языков Светланы Пензянцевой. В итоге нашли $154 тыс. В 11 часов Петра Карпова вместе с женой препроводили в МВД. Там Карпову, у которого от волнения поднялось давление, объяснили, что он задержан и будет "отэтапирован" в Саратов.
Впервые в Саратове Карпов побывал в 1994 году, уже будучи заместителем генерального директора ФУДН. Приехал он туда в командировку на Саратовское электроагрегатное производственное объединение. Раньше оно выпускало топливные клапаны для спутников, ракет и другую продукцию для "оборонки". "Во всех главках мы были первыми", — вспоминают заводчане. Но все изменилось: госзаказов нет, убытки растут. Холодильники, на выпуск которых перешел завод, спросом не пользовались. В ноябре 1993 года предприятие стало неплатежеспособным. Его гендиректор Валентин Павлюков дважды ездил в Кремль и добивался приема у Бориса Ельцина. Это ничему не помогло — от беседы осталась одна лишь аудиозапись, которую гендиректор с удовольствием давал послушать обладминистрации или своим гостям.
В 1994 году руководство завода прознало, что есть некая процедура банкротства, которая может оздоровить предприятие, и обратилось за помощью в Федеральное управление по делам о несостоятельности (банкротстве). Проблемами заводчан занялся Карпов, замгендиректора ФУДН и глава комиссии при правительстве по неплатежам. Для начала он отправился отдохнуть в заводской профилакторий (ему это предложил замдиректора завода Сергей Подопригора). Потом занялся заводскими проблемами.
Замминистру причитались морозильники
В это время гендиректор завода Павлюков лежал в больнице с тромбозом. Его подчиненные в течение трех дней знакомили московского гостя со своими производственными бедами и регулярно ходили в больницу отчитываться Павлюкову о работе с Карповым. В итоге Карпов подготовил заводчанам отчет "О финансово-экономической ситуации АООТ 'СЭПО'". Всего на тринадцати страницах Карпов очень подробно разобрал общую финансово-экономическую ситуацию на заводе, загрузку его мощностей, обосновал шансы завода на внешнее управление. В своем анализе Карпов пришел к выводу, что необходимо проводить процедуру банкротства. Заводские специалисты восхитились профессионализмом московского чиновника. И Подопригора и занявший впоследствии его место замгендиректора по экономике Василий Ларионов сказали корреспонденту Ъ, что были полностью согласны с выводами Карпова.
За выполненную работу завод решил выписать Карпову вознаграждение — 18 морозильников на 5 млн рублей. Эта акция была оформлена трудовым соглашением. Вместо Карпова его подписала Светлана Пензянцева. От имени руководства завода — Подопригора.
Говорят, по мере того как московский чиновник рассказывал заводчанам о процедуре банкротства, гендиректору АО Павлюкову она все меньше нравилась — ему в этом случае пришлось бы оставить свое кресло. "А ведь он отдал заводу всю свою жизнь". И Павлюков стал главным противником банкротства завода, решив при этом, что Подопригора его активно подсиживает. Тогда он уволил своего заместителя "за массу грубых нарушений" и блокировал процесс банкротства. Не помогло даже обращение в арбитражный суд саратовского отделения ФУДН — по некоторым сведениям, его иск был отозван после звонка из обладминистрации.
Рассерженный на Подопригору Павлюков отнес финансово-экономический анализ Карпова в местную прокуратуру. Там документы изучили, но ничего криминального в них не нашли. Вернулись к ним через год — летом 1995 года при расследовании коммерческой деятельности некоторых сотрудников местного РУОП (дело было крайне запутанным, и начальник РУОП Владимир Еремкин из-за него застрелился). В декабре 1995 года следствие обратило внимание на Подопригору. Выяснилось, что он завизировал сделку по продаже морозильников на 49 млн рублей фирме "Изумруд" (ее, по данным прокуратуры, контролировал РУОП), которая не рассчиталась с заводом. Сначала следствие, по словам Подопригоры, просило у него дать показания против руоповцев. Он упирался — большинство клиентов не оплатили заводу поставки холодильников, однако их не обвиняли в мошенничестве. В итоге за три дня до окончания расследования в марте 1996 года Подопригору также, как и руоповцев, обвинили в мошенничестве. Дело передали в Волжский нарсуд Саратова, процесс начнется в конце августа. Эпизоды в отношении Подопригоры по мошенничеству с заводским имуществом на сумму 39 млн рублей выделили в отдельное производство. В рамках этого производства вспомнили и о Карпове. Этим и объяснялся визит саратовских следователей в Москву.
Карпов опровергает обвинение
27 июля в отношении замминистра Карпова было подписано постановление об аресте по подозрению в присвоении чужого имущества (ст. 147 ч. 1 УК России). Вменялись ему 5 млн рублей за те самые 18 морозильников. По версии следствия, он, сговорившись с Подопригорой, в своем финансово-экономическом анализе ситуации на заводе сфальсифицировал его банкротство. Тем самым Карпов якобы помогал Подопригоре подсидеть гендиректора завода. За это он просил $5 тыс., но получил лишь 5 млн рублей. Остальная сумма ему якобы была обещана после того, как завод прошел бы процедуру банкротства. Кроме того, следователи утверждали со страниц местных СМИ, будто у них есть данные о том, что Карпов фальсифицировал банкротство еще нескольких предприятий в разных регионах России. Следователи также распространили информацию о том, что и Карпов и Подопригора полностью признали свою вину по этому эпизоду. Однако находящийся под подпиской о невыезде Подопригора тут же прислал факс в газету "Известия", в котором опроверг эти сведения. Сразу после этого Подопригору вызвали в Саратовскую облпрокуратуру, где предупредили: "Смотри, будет хуже".
Защитники Карпова — Генрих Падва, Эдуард Маргулян и саратовская адвокатесса Алла Лысенко — тут же заявили, что для того, чтобы развалить "дело Карпова", им достаточно уже совершенных следствием нарушений УПК России. Во-первых, следователи не составили протокола задержания Карпова, и, соответственно, его содержание под стражей незаконно. Во-вторых, постановление об его аресте по ст. 147 ("присвоение или растрата чужого имущества, вверенного виновному") также незаконно, поскольку на момент совершения инкриминируемого Карпову преступления этой статьи не было в УК России. Впрочем, следствие приняло аргументы адвокатов и Карпову обвинение перепредъявили — теперь он обвиняется в получении взятки (ст. 173 ч. 3). В связи с этим адвокат Падва тут же заметил, что впервые встречается со взяткой, официально отраженной в трудовом соглашении и бухгалтерских документах.
19 августа в Энгельсском горсуде Саратовской области адвокаты Карпова должны были обжаловать его арест. Однако на судебном заседании произошло странное событие — защита отозвала свою жалобу. Адвокаты объяснили, что их подзащитный сам решил обжаловать свой арест. В случае же рассмотрения жалобы адвокатов, такая возможность Карпову уже не представилась бы.
После отзыва жалобы об изменении меры пресечения Карпов вернулся в свою камеру. Сидит он с тремя подследственными, но адвокаты и этим довольны. Маргулян, например, сказал: "Слава богу, что спит он на нарах, а не на полу". Времени свободного много, и Карпов по совету адвокатов скрупулезно анализирует каждую позиции обвинения. Кроме того, он неустанно пишет свои версии того, чем вызван его арест и кому это было нужно.
За рамками уголовного дела
Корреспонденты Ъ задались теми же вопросами. Первым делом обратились за комментарием в Счетную палату Госдумы — она всегда резко отзывалась о деятельности ФУДН и именно с ее подачи по результатам проверки этого ведомства Генпрокуратурой было возбуждено два уголовных дела, в которых фигурирует имя Петра Мостового, возглавляющего управление по делам о несостоятельности. Но там, как это ни страно, о деятельности Карпова ничего плохого не сказали: "Он оставил самое приятное впечатление. Единственный, кто занимается конкретным и важным делом. Помогает предприятиям во взаиморасчетах, выясняет, кто кому задолжал, помогает ликвидировать неплатежи".
Некоторые источники даже предположили, что Карпов, возглавлявший балансовую комиссию ФУДН, не угодил налоговой полиции, поскольку его результаты работы были сопоставимы с результатами деятельности почти всего налогового ведомства. Еженедельно на этой комиссии рассматривались дела нескольких крупных промышленных предприятий, долги федеральному бюджету каждого из которых превышают 20 млрд рублей. За год благодаря работе этой комиссии в госказну было возвращено свыше 10 трлн рублей задолженности.
Из этой далекой от истины версии вытекала и другая: деятельности Карпова решили воспрепятствовать руководители крупных промышленных предприятий и региональные политики, уличенные им в нечистоплотности. В связи с этим источники из разных правительственных структур и даже из разных регионов, упомянули главу приморской администрации Евгения Наздратенко. Он высказывал свое недовольство Карповым еще весной прошлого года, когда тот по инициативе вице-премьера Анатолия Чубайса проверял, как в Приморье использовали средства федерального бюджета, выделенные на нужды края. Выводы межведомственной правительственной комиссии, которую возглавлял Карпов, были убийственные: коммерческие структуры, которые, как правило, возглавляли либо контролировали вице-губернаторы края, прокручивали беспроцентные государственные ссуды, а прибыль от этих операций оставляли себе. Тогда Наздратенко затаил обиду на Чубайса и Карпова. На последнего он обещал подать в суд. Но почему-то не сделал этого.
Помимо Приморья недовольные командой Чубайс--Мостовой--Карпов были и в Иркутской (скандал с "Лензолотом"), и в Ярославской ("Рыбинские моторы") областях. Не секрет, что у каждого из недовольных есть свое лобби в правительственных кругах. Источники, близкие к президентской администрации, предположили, что недовольные промышленники могли обратиться за помощью к Александру Коржакову (бывшему руководителю службы безопасности президента) и Михаилу Барсукову (бывшему шефу ФСБ), которым был необходим компромат на Чубайса. Те воспользовались полученной информацией и быстро приперли к стене Карпова, решив, что он о Чубайсе расскажет все, что знает, взамен на свободу. Подтверждает эту версию тот факт, что, по информации из ФСБ, разработку по замдиректора ФУДН курировал лично Барсуков. Однако необходимых ФСБ показаний Карпов не дал: по всей видимости, он был уверен, что в противостоянии Чубайс--Коржаков его шеф окажется сильнее. Теперь остается только ждать от него помощи.