В России — пограничный конфликт. Костромская область поссорилась с Ивановской из-за устья реки Немды
Недавно этот конфликт дошел до самых верхов. Депутаты Костромской областной думы в мае отправили президенту РФ письмо, в котором просят рассудить их с ивановцами. Предмет спора — 25 километров устья реки Немды, впадающей в Волгу. Цена вопроса — нерестовая зона, куда со всей европейской России едут половить лещей, судака, щучку.
Самому спору, вообще-то, полвека. Устье Немды было отнесено к Костромской области еще в 1956 году указом Президиума Верховного Совета РСФСР. Однако на карте, которую на основании указа отправили в Комитет по картографии СССР, границу нарисовали иначе: устье реки отнесли к Ивановской области. Почему — загадка. Человек, чья подпись стоит под картой, давно умер. В советские времена соседи несколько раз возвращались к спору. Но в начале 1980-х конец полемики положил пожар — костромской областной архив сгорел вместе с аргументами костромичей.
В постсоветской России противостояние возобновилось, но уже в ином измерении. Возмутителем спокойствия стал фермер Валерий Крутов: замучившись выбивать лицензии на рыболовство для своей артели, он добрался до первоисточников в федеральных архивах.
С КОСТРОМСКОГО БЕРЕГА
Костромской фермер Валерий Крутов решил заняться рыбным промыслом в устье Немды лет шесть назад — места, говорит, понравились. Оформил документы, поехал в Иваново, выбил разрешение на отлов. Бригаду собирал по деревням.
На воду выходили с документами, сети маркировали бирками — все по закону. Однако промысел был недолгим. Ивановский рыбинспектор конфисковал у рыбаков Крутова документы. Фермер помчался в Иваново. После долгих разбирательств документы вернули, но на следующий год не продлили договор.
В Костроме многие жалуются: разрешение в Иванове получать неудобно и сложно. («Что мы им, — ворчит Крутов, — там о своих рыбаках думают».)
Фермер все-таки руки не опустил. По его просьбе Кострома через Госдуму получила из Государственного архива РФ тот самый указ от 1956 года. На этом основании Крутову выдали новое разрешение — теперь уже в Костроме — и он возобновил промысел. Работали недолго: на сей раз предписание прекратить рыбачить на чужой, Ивановской, территории фермеру прислал Минсельхоз РФ. Очередной рыбинспектор конфисковал у рыбаков Крутова документы, сети, улов. Но воду он, похоже, все-таки замутил — теперь костромские власти вынесли спор на федеральный уровень.
- Большинство местных предпринимателей ждет, чем все это кончится, — объясняет «Огоньку» глава администрации Кадыйского района Костромской области Виталий Визгунов. — И хотя мы претендуем только на то, что положено нам по указу 1956 года, вопрос можно поставить иначе. Эта территория — устье Немды — не должна принадлежать ни Костромской, ни Ивановской областям. Как и Волга-матушка — она ведь федеральная собственность. Вот мы и должны договориться, как ее совместно использовать.
Видимо, главное, о чем предстоит договориться, — это о налогах с рыбного промысла на спорных территориях, которые сейчас уходят в Иваново. Чем в Костроме, естественно, недовольны.
С ИВАНОВСКОГО БЕРЕГА
— Любительский лов рыбы в Волге и ее притоках доступен для всех желающих. Специального разрешения для этого не требуется. Лицензируется промысловый лов рыбы. Ответственным за регулирование этой деятельности является бассейновое управление Верхней Волги, которое располагается в Ярославле, — заявляют в департаменте землепользования и природных ресурсов правительства Ивановской области.
Официально же позиция Ивановской области выглядит так. Граница между двумя субъектами РФ установлена и существует. При ее оформлении были соблюдены предусмотренные законодательством процедуры.
Ивановские рыбаки предмета для спора тоже не видят. У пристани города Юрьевца один из них, Александр, вместе с сыном выгружая из лодки двух красавцев сомов, говорит, что делить нечего. «И так все поделено».
Гораздо больше его волнует, что рыбы стало меньше. Другой местный рыбак, Евгений, на рыбу не жалуется, а вот идею проводить по воде границы не одобряет.
— А как их проведешь? — пожимает плечами Евгений. — Разве что визуально. Вот он работает, вот ты, вот я — мы между собой всегда договоримся. На реке все ведь друг дружку знают...
Но красноречивее всего комментируют межобластную полемику безжизненные контуры юрьевецкого рыбзавода — Евгений живет рядом с ним. Некогда чуть ли не главное предприятие города, год за годом перевыполнявшее план, теперь он, по одним слухам, на грани банкротства, а по другим, используется местным монастырем, у которого есть своя рыболовецкая бригада — на проходной, по крайней мере, сидят люди в рясах.
Похожая ситуация и с рыбным цехом в поселке Завражье Костромской области, что недалеко отсюда. Раньше там перерабатывали рыбу, выловленную прямо здесь, теперь — привозную, морскую.
МЕЖДУ ДВУХ ОГНЕЙ
Те, кто ловит рыбу в этих краях, действительно по большей части хорошо знают друг друга. Однако знакомятся, чаще всего преступая закон: водные просторы, которые никак не может поделить между собой областное начальство, местные браконьеры давно поделили.
Владимир Марьенкин пришел в рыбнадзор после 30 лет работы в милиции и прокуратуре Костромской области. За это время излазил Немду вдоль и поперек и признается, что работа рыбинспектором оказалась куда труднее, чем ему казалось. Начать с того, что уазик дали совсем недавно, но зимой не помогает и он, без «Бурана» на льду делать нечего.
Марьенкин скрепя сердце штрафует местных жителей за браконьерство. Хотя знает: рыба для многих — единственный источник существования, а получить лицензию на ее отлов для костромичей проблематично. Заезжих браконьеров штрафовать и вовсе замучаешься. «А ты нас поймал не на своей территории», — то и дело объясняют они.
Марьенкин ведет нас по деревне Фетинино, попутно объясняя, что в области ни для кого не секрет: если надо купить рыбы — лучше всего заехать в Фетинино. Почти всех в деревне Марьенкин штрафовал: но если местных он щадит, то с приезжими браконьерами старается поступать «по всей строгости». Не помогает: бизнес достиг таких масштабов, что в деревне поклонники волжской рыбки, по словам рыбинспектора, скупают дома.
Впрочем, рыба — не единственное, что манит сюда людей. В каждой области, например, свой срок начала нереста и охоты, объясняет руководитель костромского Россельхознадзора Валерий Колсанов. «Если у ивановцев он начнется на неделю раньше, — говорит он, — это значит, что на спорную территорию приедет толпа охотников, которая распугает дичь по всей округе».
С какой стороны ни посмотри, пока лучше всех приспособились к пограничной неразберихе между областями браконьеры: костромским рыбинспекторам то и дело объясняют, что рыба в устье Немды «не под их юрисдикцией». Исправит ли ситуацию изменение границы — большой вопрос. Так ли, в конце концов, велика разница, где выдадут лицензию фермеру Крутову, если большинство ловит вообще без лицензий?
Кажется, черная дыра, в которую вот уже полвека засасывает немдинскую рыбу вместе с окрестными рыбзаводами и рыбинспекцией, разрослась уже далеко за пределы спорных 25 километров.
