Главным персонажем отечественного экрана постепенно становится Сталин. Нажмешь на пульт — всюду он. Теперь мы увидали его «В круге первом». Его играет Игорь Кваша, дебютировавший в качестве генералиссимуса еще в спектакле Владимира Агеева «Полет черной ласточки».
Этот стихийный сталинизм отечественного телевидения понятен — начато освоение огромного массива советской классики, сериалы делаются в основном на историческом материале. Без Главного Злодея — обаятельного, как Воланд, или необаятельного, как Каифа, — сериал с его черно-белой гаммой и костюмными страстями немыслим.
МАСШТАБНАЯ ОШИБКА
Есть два любопытных аспекта у этого стихийного неосталинизма. Первый: телевидение абсолютно сглаживает разницу между добром и злом, поскольку рейтинг — категория, не зависящая от качества. Не знаю, действительно ли задница станет телезвездой, если показывать ее по всем каналам, но Сталин точно станет. Он один раз уже стал, до всякого телевидения. Тогда третьестепенный государственный деятель, не отмеченный никакими талантами и проваливавший почти все, за что брался, стал выглядеть любимым учеником Ленина, гением управления и крупным знатоком языкознания. Сталин принял Россию страной с высочайшим интеллектуальным потенциалом, с лучшей в мире культурой, с фантастическим энтузиазмом масс, которым впервые за сотни лет была предложена реальная вертикальная мобильность. Сталин 30 лет превращал Россию в скучнейшую и гнуснейшую страну мира — страну, в которой пятилетняя военная пауза, со всеми кошмарами войны, воспринималась как глоток свежего воздуха; и однако — о чудеса пиара! — его портреты на всех углах и речи во всех газетах превратили его в масштабнейшую историческую фигуру.
Реальный Сталин — по природным и приобретенным своим качествам — был бы идеальным руководителем небольшого треста на юге нашей Родины, где еще сильны восточные авторитарные традиции. К сожалению, такого Сталина мы не увидим ни в одном сериале. Потому что сериал — самое массовое из искусств — имеет дело с клише и штампами, с продуктами чужого пиара, с учебниками истории, а не с историей как таковой. А в учебнике истории про Сталина написано не «руководитель треста» и не «скучный малый», а «крупнейший государственный деятель ХХ века».
ВРЕМЯ «СТАЛИН»
Второй любопытный феномен заключается в категорическом преувеличении роли Сталина в русской истории.
Сталин играл огромную роль в жизни каждого советского человека, жившего в СССР с 1923 по 1953 год. Всем казалось, что он каждого видит и в каждой судьбе участвует; тускло светящееся окошко в Кремле (говорят, то было окно сортира) представлялось недреманным оком. Увы, это убеждение предлагается разделить и зрителю сериала. Между тем в советской реальности Сталин присутствовал лишь как бюст и портрет: до него самого было как до Бога. Даже к страху привыкаешь. При Сталине тоже была жизнь, и вовсе не им определялись влюбленности, разводы, беременности и сроки месячных. Не он заставлял писать доносы. Не он устраивал коммунальные склоки. Жизнь при Сталине была жизнью в страхе, в тревоге, в беспрерывном напряжении всех сил — но все-таки это была жизнь, и в ней было место отнюдь не только сталинизму или антисталинизму. Ни один вождь, тем более в щелястой России, не может заполнить мира целиком. И потому сериалы, в которых фигурирует вождь и отец, совершают главную подмену: все они рассказывают о сталинском периоде советской истории.
Давно пора понять, что он не был сталинским. Давно пора осознать, что трагедии, беды и победы этой эпохи не принадлежат Сталину. Давно пора перестать закапывать и откапывать, унижать и славословить его: пора на себя оборотиться и понять, что Сталин был лишь третьеразрядным политиком эпохи очередного русского заморозка. Многие оптимистично полагают, что сериалы о Сталине — вернейший признак нашей, как бы сказать, несворачиваемости с демократического пути. Ведь в одном из этих сериалов у него понос, в другом он дурак, а в третьем сволочь.
Наш болезненный интерес к нему — как раз и есть знак нашего возвращения все на тот же русский круг. Мы могли бы с него соскочить, если бы поняли, что не в Сталине дело. Но нам удобнее думать, что в Сталине; удобнее смотреть сериалы, а не читать первоисточники и тем более документы. Нам приятнее полагать, что репрессии 30-х и 40-х устроил Сталин, а мы ни в чем не виноваты. А главное — нам очень хочется хотя бы по телевизору посмотреть на тирана. Этой нашей жаждой и продиктована экранизация антисталинских романов.