БРАВО, ИЮЛЬ!

Культура

ВСЕМИРНЫЙ КОНГРЕСС ВИОЛОНЧЕЛИСТОВ

Виолончелист в роли музыкального эксцентрика — зрелище не для слабонервных. Шон Гриссом появился на сцене Большого зала филармонии в звездчатом жилете и полосатой рубашке — живое воплощение американского флага в День независимости. Облик солиста дополняли повязка на лбу, прическа с хвостиком и самодельная лира на ленте (похожая на детский гробик). Для начала он изобразил, как звучал бы Бах, родись великий немец в Нью-Орлеане, потом запустил под своды зала американский гимн а-ля Джимми Хендрикс в самом низком регистре. И, наконец, увенчав гриф виолончели российским флажком, выдал «Очи черные». Последние аккорды романса были исполнены... лежа. Потом выяснилось, что гость хотел бы исполнить и российский гимн (по-своему, конечно) — но, увы, нигде в Америке не смог разузнать мелодию. Чиновник российского посольства в Вашингтоне сказал ему: по-моему, что-то из Глинки — впрочем, не слишком уверенно...

Часть публики потянулась к выходу. Оставшиеся в полной мере оценили чувство ритма, артистизм и виртуозную технику американца. Нет, этот уроженец Далласа, ныне живущий в Нью-Йорке, непрост... Свой бесподобный инструмент он сделал из сосны и клена 14 лет назад, когда, по его словам, надоело сидеть в оркестре. Играл на улицах, в метро, а сегодня сам Ростропович, формируя программу конгресса, сказал помощникам: «Не забудьте этого сумасшедшего парня». Собственно, на нем и держался один из тематических вечеров — «нетрадиционная виолончель», тогда как традиционную представляли корифеи: Борис Пергаменщиков, Наталия Гутман, Стивен Иссерлис, Ко Ивасаки, Зара Нельсова, Ральф Киршбаум, Иван Монигетти, лауреаты конкурса имени Чайковского Наталья Шаховская, Каринэ Георгиан, Давид Герингас, победительницы конкурса имени Ростроповича в Париже Уэнди Уорнер и Хан-на Ченг...

В целом конгресс породил впечатления пестрые, как «прикид» неунывающего американца. Зритель постоянно ощущал редкостную концентрацию талантов, но... На вселенский праздник виолончели (такого у нас еще не было — с семинарами, мастер-классами, выставками инструментов, видеосеансами, концертами знаменитых мастеров в честь своих учителей) элементарно не хватило денег. Началось со скандального отказа питерских банков участвовать в его финансировании. У проекта, разработанного «в подарок» России американцами из Таусонского университета, по сути, не оказалось российских спонсоров. Заокеанские миссионеры и питерские хозяева не стали единой командой. Отсюда казусы и сбои.

Сам маэстро, дирижировавший четырьмя концертами из пяти, выглядел усталым и озабоченным. Сначала он с Академическим симфоническим оркестром филармонии исполнил премьеру — концерт Бориса Тищенко для 48 виолончелей, 12 контрабасов и ударных, написанный почти тридцать лет назад! Затем состав виолончелистов был удвоен: прозвучали «Молитва Святому Духу» Александра Кнайфеля, «Бразильская бахиана» Вила Лобоса, великолепный гимн Карла Давыдова... Однако американцы-то анонсировали сводный ансамбль из 200 виолончелистов. Хотя, как заметил руководитель Большого зала Дмитрий Соллертинский, «мы их предупреждали, чтобы разместить столько музыкантов на сцене, нам пришлось бы срубить орган».

А в общем, хорошо то, что хорошо кончается. Следующий конгресс виолончелистов планеты американцы проведут в 2000 году в родном Балтиморе. Будем считать, это право они выстрадали.

ДРУГОЙ КОНЕНКОВ

Музей Сергея Коненкова, расположенный в самом центре столицы, в 50 — 60-е годы служил скульптору и домом, и мастерской. Множество деревянных, гипсовых и бронзовых скульптур вписаны в интерьеры, которые проектировал он сам. Однако графические работы Коненкова, которые создавались в 30 — 40-е годы, когда он жил в Америке, всегда замалчивались советским искусствоведением. Ко всем художникам, оказавшимся за рубежом, приклеивался ярлык «творческий спад». К тому же Коненков американского периода создал изобразительную серию, посвященную теме космоса. Коненков соединяет библейские и евангельские сюжеты с достижениями современной ему физики и астрономии. Коненков не оставил изложения своих философских взглядов. О них нет даже упоминания в его мемуарной книге. Есть только сами графические листы, которые автор привез с собой в 1945 году, вернувшись на родину. Светлана Боброва, первый исследователь графики Коненкова, из разрозненных листов составила последовательную «цепочку» сюжетов. Она называет символическую графику Коненкова христианской космологией. Естественно, в 1945 году никто в СССР не должен был знать об этой странице духовной жизни «великого советского скульптора». Работы Коненкова не иллюстрации к текстам Библии, а самостоятельный миф о космическом апокалипсисе.

Сегодня музей Коненкова совершает настоящее открытие и впервые показывает уникальную графику Сергея Коненкова.

«РАЗРУШЕНИЕ БОЛЬШОГО»
НА ФЕСТИВАЛЕ В МОНПЕЛЬЕ

Фестиваль балета в Монпелье (который в Европе называют «Авиньоном танца») на сей раз распорядился бюджетом в 12 миллионов франков, чтобы выразить танцевальный протест на модную европейскую тему — всем формам расизма и угнетения национальных меньшинств. Демонстрировались результаты деятельности Парижской передвижной консерватории танца, созданной в 1994 году для работы французских хореографов в странах Азии, Африки, Латинской Америки и Восточной Европы. А так как Восточная Европа — это мы, то русских на фестивале в Монпелье было ничуть не меньше, чем в Авиньоне, куда отправились наши лучшие драматические театры (например, театр Фоменко). Однако сами по себе наши танцевальные театры в Монпелье не попали (они с передвижной консерваторией пока не сотрудничают). Весь восточно-европейский регион представляла только московская Школа танцев Николая Огрызкова, в которой в течение сезона трудились пять известных французских хореографов. Модерн здесь изучают не с 17 — 18 лет, как в других школах, а с 10. С танцпьесами французских хореографов вундеркинды Огрызкова справились. Выглядели трогательно, будучи вестниками большой и бедной России, в которой современный танец развивают исключительно на французские деньги. Миниатюра, поставленная у Огрызкова знаменитой Карин Сапорта, называлась весьма символично — «Разрушение Большого». Дети выразительно крестились, сморкались, как пьяные мужики, вносили образ богоматери и бились в судорожном танце маленьких лебедей. Надо отдать должное зрителям — откровения Сапорта они встречали вялыми аплодисментами. Впрочем, в остальном проект прозвучал пафосно и даже героично — поскольку танцевать русским детям балета пришлось на открытой сцене под дождем, рискуя заболеть или сломать ногу на скользкой сцене.

Были показаны также совместные проекты французских хореографов с танцорами, певцами, музыкантами из Японии, Африки, Колумбии, Камбоджи... Из того, что было по-настоящему ново и значимо — виртуозный американский модерн (труппа Твайлы Тарп), «Кармен» Антонио Гадеса...

Хореограф Дидье Терон, показавший спектакль «Раскольников» за рамками отчетной программы фестиваля, исследуя загадочную русскую душу, слава богу, обошелся и без русских танцоров, и без водки с клюквой. Как ни странно, получилось глубоко и убедительно.

ВЫДВИНУТЫ ПРЕТЕНДЕНТЫ НА БУКЕРОВСКУЮ ПРЕМИЮ

В этом году выдвинуты на премию сорок два произведения, написанные и появившиеся в свет в России, Белоруссии, Казахстане, Эстонии, Германии, Израиле и так далее. Как всегда, много свежих фамилий провинциальных писателей, даже имена которых неизвестны самим номинаторам. Представлены и очень экзотические издания — элитарные альманахи, малотиражные журналы, в которых печатаются ныне современные писатели. Среди самых знаменитых или ярко прозвучавших в прошлом литературном году (а премия по-прежнему дается писателям именно по итогам прошлого года): Анатолий Азольский, Леонид Бородин, Василь Быков, Сергей Каледин, Виктор Пелевин, Дина Рубина, Людмила Улицкая, Асар Эппель.

Среди 42 «букеровских» писателей только двое известных эмигрантов: Дина Рубина и Дмитрий Савицкий. Председатель жюри в этом году — критик Игорь Шайтанов, а среди его членов — драматическая актриса и тонкий ценитель литературы Алла Демидова.

ИЕРУСАЛИМ В «ЛЕНИНКЕ»

Холодное название «Российская государственная библиотека» все-таки никак не заставит забыть словечко «Ленинка» — уменьшительно-ласкательное, и веселое, и даже озорное, а теперь так уж и вовсе старорежимное. Так вот, в «Ленинке» только что завершилась выставка «3000 лет Иерусалиму», организованная совместно библиотекой и посольством государства Израиль при поддержке Министерства культуры России. Сотни разнообразных экспонатов, начиная от уникальных рукописей и редких первопечатных книг, кончая книгами, только что увидевшими свет. Разноязыкие книги посвящены Иерусалиму древнему и Иерусалиму наших дней, Иерусалиму секулярному и городу трех религий, вечному и обыденному — универсальному городу, который и поныне остается для людей центром притяжения.

Фото В. Васильева, Л. Шерстенникова,
а также предоставленные дирекцией фестиваля в Монпелье