Отечественные записки
Александр ЦЕКАЛО, артист эстрады:
Больше никогда не поедем с Лолитой отдыхать в Сочи и вообще на отечественные пляжи. Потому что соотечественники — жуткий народ, они воспринимают тебя в качестве шута. Причем все двадцать четыре часа в сутки. Обидно. Я как-то загорал на черноморском пляже и уснул. Разбудили самым бесцеремонным образом: дернули за ногу. Большей беспардонности в жизни не встречал. Проснулся. Стоит незнакомый парень с видеокамерой. «Давай, — говорит, — Саша, пошути, а я тебя сниму на память...» Ну я ему пошутил...
Михаил ГОРЕЛИК, литератор:
Передача по радио. Что-то там о Пушкине, о Волошине. А потом ведущий говорит: интересно, что у нашего современника Булата Окуджавы очень редко встречаются такие слова, как... (Еще Окуджава был жив.)
...Пришла такая пора, что необходимо уже сообщать радиослушателям, что Окуджава не учился в лицее с Пушкиным и не гулял по Карадагу с Волошиным. В сознании гипотетического простодушного радиослушателя (каким оно представляется ведущему) Окуджава уже вместе с ними — там, в едином пространстве («раю») классиков, где один не отделен временем от другого. Они вместе там «пируют»: и Пушкин, и Волошин, и Окуджава.
Так что теперь непременно надобно напоминать, что Окуджава все-таки — наш современник.
Светлана КИРИЛЛОВА, литератор:
Как много в России городов и городков, у которых, кроме памятного имени, ничего нет — даже ясного облика, принадлежности туристских городов-памятников. Что может притянуть туристов в безвестные старинные поселки, где только пыль, бездорожье, полуденная грусть, кошки, покосившиеся колокольни? Хотя эти белые пятна нашей памяти так неповторимо красивы, когда ночной свет обмахивает бледные, как тургеневская барышня, колоннады особняков или лунный диск замирает между листьями липы над дровяным сараем эпохи Федора Иоанновича.
Мудрые души пытаются озвучить, обозначить существование этих географических точек. В огромном путеводителе по Италии, изданном в Лондоне Питером Устиновым, перечислены мелкие городки и деревеньки, о существовании которых ни один турист не подозревает. Чем они знамениты? Да ничем. Перечисляется: существует с такого-то года, в наличии церковь и некоторое число жителей. Фотографии церкви, черепичных крыш, сгрудившихся в долине, или увитой плющом стены. Все. Но почему у читателя так щемит сердце? Маленький, затерянный городок — вся страна, вся культура, лежащая на ладони. Он дает больше знаний о житье-бытье народа, чем проспекты столиц и прославленные картинные галереи. И какая-нибудь туристка, перелистав путеводитель, скажет: «Милый, мне так надоел Рим! Поедем вот сюда». И поедут. И откроют для себя новую Италию.
Но как будет звучать подобный разговор в Москве? «Мон шер, как мне надоела Красная площадь, поедем лучше в Савелово!»
И ехать непонятно на чем, и ухабисто, и опасно...
Юрий ОРЛОВ, профессор,
доктор психологических наук:
Почему мы обижаемся именно на тех, кого любим? Корни ищите в глубоком детстве. Когда ребенок обижается на родителей, это оправданно: дитя помогает духовному созреванию родителей, превращает их из мужа и жены в папу и маму. Но после того, как дом построен, строительные леса только мешают жить. Наша обидчивость — это инфантильная реакция на окружение, воспроизведение детства во взрослом. Посмотрите на выражение своего лица, когда вы обижены: оно становится по-детски злым.
Лариса ВАСИЛЬЕВА, поэтесса:
У меня нет тех преимуществ, которыми обладает писатель-мужчина, когда ему служат, создают условия для творчества, оберегают от мелочей быта. Смотрю порой на них с любовью и некоторой завистью и знаю: у меня так не будет, да я и не хочу этого. Ведь не должно быть такого мужа, который при жене-писателе был бы... кем? Женой, что ли? Это противоестественно. Мой муж сам по себе личность, человек, явление — только так и должно быть.
Зато я знаю, зачем живу. Чтобы дать другую жизнь, продолжить род человеческий. Это изначально. То, что я пишу стихи, — производное, так уж распорядилась природа. Прежде всего считаю себя матерью, женщиной, которая строила семью, хранила очаг... Еще я живу для того, чтобы выразить свое отношение к человеку. Чтобы не только женщины, но и мужчины могли найти в моих переживаниях что-то свое и каким-то образом откликнуться на это. Я готова к полному забвению в равной степени как и к незабвению. Потому что это зависит не от нас. «...Пораженья от победы ты сам не должен отличать».
Фото А. Басалаева