Странное дело: одни нерезиденты соглашаются на условия реструктуризации ГКО и ОФЗ, но готовы тут же их нарушить и увести деньги из России. А другие ни на какие предложения не соглашаются, но при этом деньги из России уводить не спешат. Взять, к примеру, крупнейшего держателя замороженных бумаг — банк Credit Suisse First Boston. Предложения Минфина он счел категорически неприемлемыми, но объявил о создании в России инвестиционного фонда Nikitsky Recovery Fund и предложил всем нерезидентам передать в этот фонд требования к России по ГКО. Зачем? На этот вопрос обозревателю Ъ Вадиму Арсеньеву отвечает глава российского отделения CSFB Майкл Эглтон.
— В чем ноу-хау Nikitsky Recovery Fund?
— Схема такая. Потенциальные участники фонда передают все активы, полученные в ходе реструктуризации, в наш фонд. Фонд их аккумулирует, а затем представляет в Минфин с тем, чтобы получить вместо ГКО глобальный депозитарный сертификат. Причем этот сертификат ничем не отличается от "новационного" пакета облигаций Минфина — он имеет срок погашения 5 лет и по нему начисляется такая же доходность. Далее специалисты фонда отбирают привлекательные и эффективные инвестиционные проекты в России и представляют их наблюдательному совету, состоящему из представителей Минфина, ЦБ и правительственных структур. Если совет одобряет проект, часть средств, которая необходима для его осуществления, "вынимается" из фонда и под надзором Минфина и ЦБ инвестируется в этот проект. По мере осуществления проекта инвесторы будут получать определенную часть прибыли, которая и послужит возмещением тех средств, которые были вложены в ГКО. Проекты будут долгосрочными — на 5, 6, 7 лет — и, скорее всего, экспортоориентированными.
— Кто может стать клиентом этого фонда?
— Точно оценить потенциальный круг участников нашего фонда трудно. В рублевом выражении вложения нерезидентов в ГКО и ОФЗ составляют около 140 млрд рублей. По итогам наших встреч с членами комитета 19 банков-кредиторов, а также с теми инвесторами, которые вошли в этот комитет, мы пришли к выводу, что банки готовы по меньшей мере половину средств от реструктуризации вложить в реальный сектор экономики.
— Иными словами, любой иностранный держатель ГКО и ОФЗ — как принявший предложение о реструктуризации, так и отказавшийся — может принять участие в вашем фонде.
— Да. Если проект этого фонда будет одобрен российскими властями, мы тоже примем схему реструктуризации ГКО и будем рекомендовать всем другим отказникам обменять замороженные бумаги. Это чрезвычайно важно, поскольку сейчас налицо явный антагонизм некоторых инвесторов по отношению к России. Этот антагонизм необходимо преодолеть, сделав инвесторам какие-то альтернативные предложения, которые, возможно, тоже не совсем выгодные, но, по крайней мере, позволяют им надеяться на то, что в случае успеха России успех будет гарантирован и им.
— Чем все-таки принципиально отличается механизм возврата средств через ваш фонд от схемы Минфина?
— Условия глобального сертификата фонда и схемы Минфина на начальном этапе экономически одинаковы. Однако поскольку доверие иностранных инвесторов к госбумагам подорвано, любые рублевые средства, которые будут поступать по портфелю бумаг Минфина, первым делом будут конвертироваться в доллары. По схеме же, предлагаемой фондом "Никитский", рубли не могут быть переведены в доллары и вывезены из страны, чего, кстати, все, прежде всего Центробанк, так опасаются. Далее: на этапе инвестирования проекта фонда Минфин по согласованию с ЦБ выплачивает часть средств эмиссионными рублями. Но это будет связанная эмиссия, и она в любом случае лучше, чем просто регулярные выплаты инвесторам по ОФЗ в рамках схемы Минфина. А после того как проект профинансирован, обязательства правительства по части выплаченных сумм исчезают и претензии инвесторы могут предъявить только к инвестиционному проекту. Поэтому инвестор заинтересован, чтобы проект работал, давал прибыль и в конечном итоге повышал ВВП страны. Инвестор может рассчитывать на полный возврат средств, только если проект успешно завершен. И мы предполагаем, что инвесторы будут обеспечивать проектам наилучшие условия функционирования — в частности, под эти проекты могут быть предоставлены лучшие производственные, менеджерские и финансовые технологии.
— А как правительство относится к этому проекту?
— Одна из главных проблем заключается в том, что Минфин и ЦБ до сих пор не убеждены в том, что создание такого фонда — приемлемый для них вариант. Хотя мы подчеркиваем, что речь идет не об иной схеме реструктуризации гособлигаций, а об альтернативном использовании средств от реструктуризации. И эта альтернатива пойдет на пользу России, ее регионам и тем проектам, которые надо развивать, чтобы добиться роста. Ведь почему инвесторы заинтересованы в реальной экономике? Потому что сейчас они чувствуют свою зависимость от того, добьется ли Россия успеха или потерпит неудачу. Поэтому наш проект в случае удачи задает направление перевода средств из портфельных и спекулятивных в долгосрочные и реальные проекты, которые создают рабочие места и приносят прибыль.
— Если правительство все-таки одобрит вашу идею, как скоро Nikitsky Recovery Fund сможет начать работать?
— Правовая база для функционирования такого фонда в российском законодательстве уже есть. Кроме того, на этапе подготовки этого проекта мы проделали значительный объем работы и решили подавляющее большинство технических вопросов. Как и другие международные инвесторы, мы не видим какой-либо серьезной оппозиции этому плану, поскольку этот план явно на пользу России. Так что при наличии поддержки и с учетом наших наработок эта программа может быть запущена очень быстро.