Нынешний конфликт между Евгением Светлановым и его оркестром вырос из вполне стандартной постперестроечной ситуации, когда дирижеры ведущих оркестров страны оказались перед выбором: либо работать за рубежом, либо оставаться здесь, либо по мере возможности совмещать первое со вторым. Приняв восемь лет назад приглашение в гаагский Резиденц-оркестр и подписав свой первый долгосрочный стационарный контракт за рубежом, Евгений Светланов, вероятно, не сомневался в реальной возможности совместительства двух должностей. Однако зарубежный спрос на знаменитого экспортера русской музыки оказался настолько велик (после Гааги Светланов подписал еще три контракта), что вскоре о полноценном руководстве Госоркестром уже не могло быть и речи. Привыкшие к жесткой и деспотичной светлановской руке, музыканты инертно довольствовались все менее регулярными встречами с ним, тем более что напрямую зависели от светлановского имени во всех гастрольных предприятиях. Но весной этого года, после того как ряд зарубежных поездок был сорван по вине дирижера, их буквально прорвало. Светланову было предложено снять с себя руководящие полномочия и стать "почетным дирижером". В контексте 35-летнего сотрудничества Госоркестра со Светлановым такой жест, казалось, был и логичен, и даже красив. Вот только непонятно было: а что же дальше? То ли распускать оркестр. То ли назначать туда, но опять же непонятно: кого? Подходящих дирижеров на горизонте не оказалось. Воспользовавшись этим, Светланов провел кандидатуру Константина Орбеляна на должность "творческого директора". Для оркестра эта протекция, скорее всего, обернется вялым поддержанием мифа о главном в стране — светлановском оркестре, который вроде как бы в форме. Однако сейчас о форме светлановцев говорить не приходится. Последним по-настоящему качественным их выступлением был концерт памяти Рихтера 5 ноября 1997 года, а все последующие концерты демонстрировали разваливающийся баланс и неподобающе слабую музыкальную дисциплину. Сегодня обе стороны конфликта выглядят несостоятельно. Протекции Светланова сомнительны. Обращения администрации Госоркестра за арбитражем к добрым дяденькам из Минкульта ущербны. Позитивной программы действий нет ни у кого, даже у самого Министерства культуры — учредителя оркестра.
Нынешний конфликт между Евгением Светлановым и его оркестром вырос из вполне стандартной постперестроечной ситуации, когда дирижеры ведущих оркестров страны оказались перед выбором: либо работать за рубежом, либо оставаться здесь, либо по мере возможности совмещать первое со вторым. Приняв восемь лет назад приглашение в гаагский Резиденц-оркестр и подписав свой первый долгосрочный стационарный контракт за рубежом, Евгений Светланов, вероятно, не сомневался в реальной возможности совместительства двух должностей. Однако зарубежный спрос на знаменитого экспортера русской музыки оказался настолько велик (после Гааги Светланов подписал еще три контракта), что вскоре о полноценном руководстве Госоркестром уже не могло быть и речи. Привыкшие к жесткой и деспотичной светлановской руке, музыканты инертно довольствовались все менее регулярными встречами с ним, тем более что напрямую зависели от светлановского имени во всех гастрольных предприятиях. Но весной этого года, после того как ряд зарубежных поездок был сорван по вине дирижера, их буквально прорвало. Светланову было предложено снять с себя руководящие полномочия и стать "почетным дирижером". В контексте 35-летнего сотрудничества Госоркестра со Светлановым такой жест, казалось, был и логичен, и даже красив. Вот только непонятно было: а что же дальше? То ли распускать оркестр. То ли назначать туда, но опять же непонятно: кого? Подходящих дирижеров на горизонте не оказалось. Воспользовавшись этим, Светланов провел кандидатуру Константина Орбеляна на должность "творческого директора". Для оркестра эта протекция, скорее всего, обернется вялым поддержанием мифа о главном в стране — светлановском оркестре, который вроде как бы в форме. Однако сейчас о форме светлановцев говорить не приходится. Последним по-настоящему качественным их выступлением был концерт памяти Рихтера 5 ноября 1997 года, а все последующие концерты демонстрировали разваливающийся баланс и неподобающе слабую музыкальную дисциплину. Сегодня обе стороны конфликта выглядят несостоятельно. Протекции Светланова сомнительны. Обращения администрации Госоркестра за арбитражем к добрым дяденькам из Минкульта ущербны. Позитивной программы действий нет ни у кого, даже у самого Министерства культуры — учредителя оркестра.