В среду Фонд развития гражданского общество (ФоРГО) презентовал доклад, который анализирует зарубежный опыт и фильтрацию в интернете, в том числе введение цензуры, прогнозируя регулирование рунета. Отвергая запретительный подход, авторы доклада тем не менее предлагают государству «мягкие» рычаги влияния на интернет.
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
Основываясь на опросах социологических центров, ФоРГО делает вывод о том, что российское население «консервативно настроено по отношению к контенту, который размещается в сети, и считает желательным его регулирование со стороны государства». В основном это касается четырех основных категорий: материалы экстремистского содержания, направленные на разжигание национальной, религиозной и социальной розни; детская порнография; пропаганда употребления наркотиков; пропаганда суицида. Функционирование ограничивающего законодательства, а также действия контролирующих органов граждане считают недостаточным.
Вместе с корректировкой законодательства в докладе предлагается передать «функции ведения реестра запрещенных сайтов от непрофильных государственных ведомств негосударственной организации, обладающей достаточной экспертизой в подобных вопросах и поддержанной всеми значимыми участниками интернет-рынка». Отдельно предлагается доработать закон «О противодействии экстремизму», который «не работает» в интернете, в частности, «предусмотреть механизмы фильтрации контента, связанного с публичными призывами к насилию в интернете без нарушения нормального функционирования социальных сервисов». Авторы доклада признают, что столь сложную задачу необходимо решать совместно с представителями интернет-отрасли. Роль социальных сетей и сервисов в событиях, получивших название «твиттер-революций», эксперты считают «во многом переоцененной», поскольку использовались узкой прослойкой протестующих и лишь оперативное выкладывание в сети фото- и видеоконтента, подхваченное традиционными СМИ, имело эффект бумеранга.
При этом наиболее близким к идеалу авторы доклада считают регулирование интернета в Китае, но признают, что этот опыт в России вводить поздно, поскольку люди привыкли пользоваться иностранными ресурсами и жесткий запрет вызовет недовольство. Действующую модель регулирования интернета в РФ эксперты ФоРГО называют «континентальной моделью», которая предполагает «четкое законодательное обозначение категорий фильтруемого контента: к ним могут относиться социально опасный контент и сайты, нарушающие авторские права, но не политические или правозащитные ресурсы. В докладе предлагается внедрять «мягкие формы господдержки, включая налоговые льготы», для развития российских интернет-компаний», чтобы не допустить доминирования международных неконтролируемых ресурсов.
Как разъяснил “Ъ” один из ведущих экспертов доклада Станислав Апетьян, экстремистским высказывание может признать только суд, но это невозможно в случае, например, с соцсетями. По его мнению, надо закрепить внесудебный порядок, прежде всего, относительно призывов к насилию. Для этого законом надо обязать интернет-сервисы идти на взаимодействие с правоохранительными органами и применять меры реагирования к нарушителям. «”Фейсбук” уже сейчас удаляет подобные посты, но не все могут организовать качественную модерацию»,— говорит господин Апетьян.
«Есть Уголовный кодекс, и если при помощи интернета готовится или осуществляется преступление, такие люди и владельцы ресурсов должны быть наказаны, как и любые другие преступники. Больше ничего не надо. Другие попытки отрегулировать интернет государством — это попытки ввести цензуру, которая служила бы интересами власти, а не общества»,— полагает лидер «Яблока» Сергей Митрохин. «Доклад показывает развилку: с одной стороны, есть желание государства усилить влияние на интернет-сообщество, с другой — интернет-сообщество быстрее, креативнее и обходит многие запреты. Вот, скажем, закрыли подпольные казино, почти что получилось. А в случае с футбольными фанатами, как их ни регулируй, пару-тройку файеров все равно пронесут. С интернетом, скорее, ситуация пока как с фанатами»,— говорит глава фонда «Петербургская политика» Михаил Виноградов.