Предвыборная кампания в Государственную думу практически стартовала. Готово все: лидеры, деньги, имиджмейкеры. Одним из важных факторов в предвыборной борьбе специалисты считают речь публичного политика. То, что у наших политиков с речью не все в порядке, знают все. А вот нужна ли кандидатам грамотная связная речь? Оказывается — нет.
Борис Ельцин перестал говорить свое знаменитое "понимаешь?" и уже редко услышишь фирменное "чта". И это, конечно же, плохо. Когда он говорил без бумажек, со всем набором провинциальных изысков, народ в большей мере считал его своим. Понимал сердцем. Косноязычие в России не считается пороком, в отличие от того, что называется "язык без костей". Так уж получилось, что российский избиратель судит о политике по его словам, беспримерная популярность Примакова — лучшее тому подтверждение, экономическое положение страны резко ухудшается, а популярность председателя правительства растет как на дрожжах. Почему? Умеет правильно неправильно говорить. Точнее, молчать.
Народный руководитель
Первое сомнение, а стоит ли так уж переучивать косноязычных политиков, на чем настаивают имиджмейкеры, закралось, когда все поняли: Черномырдин, несмотря на все свои языковые дикости, популярен. Ну сказал он: "Я был с президентом во все его критические дни", ну и что? Все посмеялись, а смеяться люди любят. Провинциальные ужимки и интонации народу не претят, ведь не все же россияне проживают в одной из двух столиц. Главное, что все перлы Черномырдина били в одну цель — свой мужик, по-российски неуклюжий, без всякого показного красноречия. "Тут без меня Мамай прошел". Сказал — как отрезал. Или: "Тут у некоторых чешется, так мы им руки поотбиваем". И важно: он совершенно уместно дает понять, что умеет и по матери. Часто повторяет "ну вы (пауза) даете", и все с удовольствием понимают, что за этой паузой стоит.
Это только непросвещенным избирателям кажется, что в словах и заявлениях Виктора Степановича много "непродуманного". Этими "непродуманными" заявлениями он, как никто другой, умеет повернуть ситуацию в любой аудитории в нужную ему сторону. В одну секунду он погасил напряжение в Госдуме, когда ополчившиеся депутаты забросали его упреками. "Кто здесь хорошо жил при коммунистах? — заорал он, тыча пальцем в зал.— Знаем мы, как вы хорошо жили!" После паузы зал рассмеялся, и ситуация разрядилась.
Отличник
На фоне знаменитого черномырдинского косноязычия его преемник на посту премьер-министра выглядел очень блекло.
Имиджмейкеры давно заметили: у него вообще нет устной речи. То есть говорит, как пишет. Фразы строит сложно, они у него длинные, придаточных, как и причастий с деепричастиями,— море. И как часть специализированного письменного языка — обилие банковских терминов, с которыми рядовые телезрители впервые познакомились одновременно с его появлением. Что такое "отбить статьи бюджета" и сейчас знают немногие — слишком быстро Кириенко сняли.
Очевидно, что речью Кириенко много занимались и занимаются. Он единственный из провинциалов, кто сумел полностью избавиться от волжского говора. Лингвисты утверждают, что это требует больших усилий. Он почти единственный, кто не употребляет слов-паразитов. Никаких "как бы" или "конкретно". Темп его речи — "сто слов в минуту" — выдает в нем отличника, а к отличникам в народе всегда относились с большим подозрением и особо не жаловали. Про него говорят, что к выступлениям своим он готовится и никогда не импровизирует — именно поэтому он потом может с точностью до запятой воспроизвести любую фразу из своего выступления или интервью. Русский язык блюдет во всем его величии и, как результат, пользуется необыкновенной популярностью, но... только в Интернете.
Отец родной
Нынешний премьер-министр, не случайно часто именуемый "председателем правительства",— вариант более советский и не раздражающий ухо старшего поколения, как и его предшественник Черномырдин. Он тоже нашел ключ к сердцам избирателей, но ключ несколько иного сплава. Председатель правительства любит советские штампы, артикулирует вяло, говорит монотонно, бурча себе под нос, воскрешая в памяти образы советских старцев, при которых с материальными благами было туго, но зато в обществе была стабильность и всеобщая полудрема. Он умиротворяет и успокаивает. Не устает по десять раз повторять одну и ту же моментально утрачивающую свежесть метафору: "1999 год будет прелюдией к экономическому росту". С умением старого мидовского волка все обволакивает, пеленает, играет на нюансах. Пойди пойми, в чем отличие программы от "системы мер" и почему он был "возмущен сообщением об убийстве Галины Старовойтовой", а не самим убийством?
А зачем понимать? Часто говорит непонятно, а рейтинги растут. Прежде всего это свидетельствует о том, что избиратели стремятся не понимать политика, а внимать ему. Иначе говоря, "выносить" впечатление. И с этой точки зрения Примаков совершенно прав, зачастую выдавая желаемое за действительное.
Мягкое выражение лица, живые глаза, которые никогда не излучают тревоги,— вот что важно. Успокаивающий эффект достигается еще и тем, что Примаков отвечает без сучка и задоринки на любой вопрос, пусть даже и бессодержательно. Его просто невозможно застать врасплох, как и любого переговорщика с большим опытом. И еще он очень хорошо говорит о социальной роли государства.
И наконец, последний секрет успеха. Академизм востоковеда и дипломатический опыт помогают ему избегать конфликтов, находить "заветные струны" любой аудитории. Его лесть действительно тонка и непременно действенна. Выступая в Думе, Совете федерации, он обязательно скажет что-то вроде "мы же с вами умные люди, мы понимаем".
Парень с рабочей окраины
Юрий Лужков, ставший сегодня одним из претендентов на президентский пост, в речевом отношении тщательно отстраивает свой имидж. Началась эта работа на заре его карьеры, когда он по телевизору во всеуслышание заявил: "А вот мы с мамашей каждую зиму капустку квасим". И полюбился. Простой мужик. Работящий. Полюбился и своим "достали!", гармонирующим с кожаной курткой, и продолжающимися и по сей день цитатами из родственников: "Бабушка моя говорила: если праздник — каждая копейка греми рублем". "У меня есть две любимые женщины,— с серьезным выражением лица говорит Лужков.— Лайза Миннелли и моя жена". Случайность? Да нет. Лужковский конек — патриархальность, укладность, такой мать не обидит. И говорит просто, без прикрас, а главное — не врет. Как-то на заседании правительства распределял время на выступления: "Так, сегодня у нас еще два человека, каждому по пятнадцать минут, так, тебе пятнадцать и тебе. В общем, двадцать минут вам хватит". С имиджем "простого парня" Лужков сочетает живую разговорную речь и обороты с экономическими терминами. У него, конечно, нет стольких перлов-метафор, как у Черномырдина или Жириновского. Но поскольку бывает, проскакивает, народ успевает ухватить свои собственные выражения. А то, что про инвестиции, приватизацию и прочую заумь, так ему по должности положено. Главное — это правильные пропорции: и ругается вроде бы только иногда, и "умно" говорит тоже редко. А интонация — очень уверенная и заражающая оптимизмом.
Милый друг, умник и нелюбимый профессор
Совершенно иную речевую политику проводит ветеран молодого реформаторства Борис Немцов. В этом смысле он является полной противоположностью своему однополчанину Сергею Кириенко. В кулуарах его с удовольствием называют "бэль ами", основываясь в первую очередь на его речи и манере одеваться. Провинциальных манер, словечек, интонаций у Немцова очень много. Бытовой лексики, жаргона — тоже. "Кидать" и "отмывать", "черт возьми" и "сами понимаете" из его уст звучит так же часто, как и "наехать" и "оторваться". На пресс-конференциях Немцов часто пытается шутить и балагурить. Президента шутливо называет "царем". Говорит: "Поехал к царю", "опаздываю к царю". Кстати, друзья утверждают, что известная приверженность Немцова к матерщине — наносная. Мальчик ведь вырос в интеллигентной обстановке и в студенческие годы больше говорил о косинусах.
Принципиально по-другому говорит Анатолий Чубайс, рейтинг которого очень низок. Интеллектуальная публика, обращающая внимание на язык того или иного политика, считает его речь идеалом. Лозунгов Чубайс не произносит. Речь его всегда конкретна, строга, наступательна и доброжелательна. Чубайс априори предполагает активную позицию собеседника (я умный, и вы тоже) и его настроенность на конструктивный диалог. Как-то в Думе, настроенной растерзать его, он говорил: "Из страны за один месяц вывезли миллион тонн квотного мазута, предназначенного для Дальнего Востока. Это наши сложности. Давайте введем квоты".— "Долой, долой!" — раздавалось из Думы. Невдомек Анатолию Борисовичу, что конкретным, деловым разговором, для которого его и пригласили, накала в зале не погасить, аудиторией не овладеть да и результатов, в общем-то, никаких не достигнуть.
Настроенность Чубайса на предметный разговор всегда позволяла ему хорошо говорить, к примеру, с шахтерами, озабоченными решением конкретной задачи, но не с губернаторами. Он всегда переходит на конкретику и пытается, что называется, вести предметный разговор. А вот льстить не умеет.
В то же время Чубайсу временами свойствен и идеалистический пафос. Иногда он произносит тосты: "За наше правое дело!" или "Мы все будем вспоминать на старости лет, какую революцию мы совершили". Но на публике подобных вещей, как и очевидно безграмотных оборотов речи, он себе не позволяет, а ведь зря. "Умник" в России не комплимент.
Непопулярность правильной речи лишний раз доказывает пример Егора Гайдара, однозначно ассоциирующегося с профессором, не любимым студентами. Его mot столь великолепны, что даже попадают в шоу юмористов. Когда Гайдара однажды спросили, верует ли он в Бога, он с уверенностью ответил: "Я агностик". Ответ, мягко говоря, нуждающийся в разъяснениях. Гайдар изъясняется многословно, употребляет много непонятных для граждан терминов, никогда не изменяет логике, излагает мысли, а не лозунги, причем даже на митингах. Во многих его выступлениях "с броневика" можно услышать разбор вариантов "во-первых, во-вторых, в-третьих" — вместо "Долой!" и "Да здравствует!". Результат предсказуемый — его рейтинг ниже единицы.
Иностранец
Похожим образом говорит и Явлинский — с одной лишь существенной разницей: он любит политиканствовать. Все, что он говорит, безупречно работает на его образ — эдакого умного малого, пытающегося при помощи ответов на вопросы оседлать мир. Иначе говоря, он педалирует именно понятность, которая, как мы видели на примере Примакова, у нас не очень-то в чести. Он всегда отчетливо артикулирует свои очередные 13-15 вопросов власти, на которые редко кто отвечает, не всегда осознавая, что этот прием, помимо того, что непопулярен, еще и выдохся. Но языком пользуется умело: абсолютная непорочность грамматики, безусловно, работает на непорочность и его образа, которая до сих пор еще сомнению не подвергалась.
Имиджмейкеры часто указывали Явлинскому на его нерусские интонации. Любовь Явлинского давать интервью по-английски, на котором он говорит хорошо и свободно, но имеет бедный запас слов, у многих ощущение этой "иностранности" усилило. Неестественность проскальзывает и в особой приверженности его пресс-службы как можно чаще отсекать предложения об интервью. Публику изумляет и абсолютная закрытость его личной сферы — вещь необычная для публичного политика. "Не наш он какой-то",— часто говорят избиратели.
Рот Фронт!
Что же такое знает Зюганов, чего не знает Гайдар?
А он знает, что говорить скучно не порок, миллионы раз использовать мертвые метафоры — тоже. Море, лодка, пропасть, корабль, который нужно провести между криминалом и хаосом,— все это самый активный арсенал его образности. Любимое народом "гэ", дикие ляпы черномырдинского уровня образности. Пример: "Ельцин — это бревно, которое лежит на пути конституционного процесса". И ничего. Слушателям понравилось. Нравится также и пафос, геноцид, все русское, "не дадим и не позволим". Понятный, знакомый обкомовец средней руки, говорящий много, заурядно и пусто. И неизменно во благо своего высокого рейтинга.
Ритор
Однако высокий рейтинг возможен и при ином стечении речевых обстоятельств. Таком, как у Жириновского. С точки зрения риторического искусства он, безусловно, один из российских лидеров. Жириновский знает, как устроено внимание аудитории, в его речи всегда есть завязка, кульминация и развязка. Важные тезисы он всегда повторяет по нескольку раз. Когда Жириновский чувствует, что внимание уходит, он начинает веселить аудиторию, может выбрать какую-нибудь старушку и сделать ей, к примеру, комплимент. Или развеселить. "Кто такой Немцов? — как-то задавался риторическим вопросом Жириновский, когда почувствовал, что аудитория устала.— Немцов — это буревестник из Нижнего Новгорода. А что нужно сделать с буревестником? Ощипать!" По части несуразностей, которые народ любит, Жириновскому у Черномырдина не занимать. В галерее шедевров такого рода, безусловно, находится его рассказ о жуке, который пьет кровь из коровы, чтобы потом отнести ее своим птенцам (никто из слушателей не обращает внимания на то, что у жуков не бывает птенцов). Однако постоянно падающий рейтинг Жириновского свидетельствует о том, что веселых и интересных российский избиратель любит, но доверяет скучным и успокаивающим.
Примеры лингвистического разноголосия можно продолжить. Сегодня на речевой арене есть все варианты: и буквалист Шохин, уточнивший во время последнего принятия бюджета, что "некоторые хранят деньги в чулках, а некоторые в носках", и генерал Лебедь с его солдатским культом мужественности и прибаутками, иногда в целях экономии заменяющий слова на нечленораздельное мычание, и нервничающий Березовский, постоянно повторяющий заветно-интеллигентское "как бы". Вопрос в том, как выглядит оптимальный рецепт, обеспечивающий баллы и проценты. А выглядит он просто: акцент — хорошо, москвичей народ не любит, неправильные ударения — тоже, корявое словоупотребление — это по-мужски, а мужик в России — всему голова. Главное, без умностей, понимаешь — ведь русский народ, как известно, всегда готов про это... куда, ну ясно... главное, чтоб не дышло... а потому, туда уж обязательно.
МАРИЯ Ъ-ГОЛОВАНИВСКАЯ