Разработан новый генеральный план города
В области российского градостроительства произошло событие исключительной важности. Впервые с 1971 года на суд общественности выставлен новый генеральный план развития Москвы до 2020 года. Он должен быть принят Московской думой в качестве закона в начале 1999 года. Москву ждут фантастические изменения, которые никто не должен заметить.
Ситуация
На первый взгляд демонстрация генплана выглядит торжеством "гласности" — мы узнали, что они собираются с нами делать. В России были области более закрытые, чем московское градостроительство, но их немного. Новые совершения лужковской Москвы воспринимались как неприятная неожиданность, а их авторы — как злодеи, лелеющие тайные замыслы заставить Петрами Первыми все набережные города.
На самом деле, ситуация была куда более трагичной. Они не только нам не говорили, но и сами не знали. Этим летом заместитель главного архитектора города и самый строящий архитектор Москвы Михаил Посохин на своей юбилейной выставке представил планшеты "Охотного ряда", храма Христа и т. д., в подписях к которым Лужков был назван автором этих сооружений. В одном из интервью Посохин сказал: "Юрий Михайлович — градостроитель от Бога. Он интуитивно чувствует, где нужны новые ансамбли, никто ему не подсказывал, что делать".
Может быть, лучше, если бы кто-нибудь подсказывал. Градостроительство — сложная наука вроде высшей математики. Так вот решения в ней в период пика строительного бума принимались с помощью божественной интуиции человека, не имеющего в этой области никакого образования. Так что главное достоинство генерального плана заключается в том, что он сделан.
Политика
Беседуя с архитекторами о том, как в Москве получилась архитектура, которая получилась, автор рано или поздно наталкивался на фразу: "Мы не были готовы к буму". В последние два года главной в градостроительной политике Москвы стала формула: "Защитим Москву от последствий строительного бума". Так как бум являлся порождением самой Москвы, задача сводилась к тому, чтобы защитить Москву от Москвы.
Она изначально противоречива. С одной стороны, сохранение облика сердца святой Руси — это вопрос национальной доблести и геройства. С другой — его нельзя сохранить: город, где в центре нет места для торговли и офисов, при капитализме жить не может. Нужно, с одной стороны, создать впечатление здорового сердца, в котором нет новых шунтов и трансплантатов, а с другой — выстроить новый город.
Наука: зоны и потоки
Это первый генплан капиталистической Москвы. Градостроительство Москвы при коммунистах — это монолог власти на тему ее величия. Новое градостроительство — это диалог с собственниками и инвесторами по поводу сохранения города. Поэтому в новом генплане нет эффектных проспектов, украшенных величественными ансамблями. Вместо улиц, площадей и ансамблей в нем есть потоки и зоны. Потоки — это транспорт. Зоны — районы города.
Все сводится к элементарному разделению на районы, где требуется снижение строительной активности, и зоны ее стимулирования. Поскольку генплан готовился в условиях бума, основной упор в нем сделан на сдерживание. Самой детальной его частью являются многочисленные охранные зоны. Двух типов — природные и исторические.
Всем крупным зеленым зонам придан статус охраняемых территорий, где строительство запрещено. Это Фили-Кунцево, Крылатские холмы, Троице-Лыково, долина реки Сетунь, Покровское-Стрешнево, Лосиный остров, Измайлово, Коломенское, Битцевский парк плюс резервные территории. В исторических охранных зонах строительство в принципе возможно, но крайне затруднено разнообразными согласованиями.
Авторы генплана полагали, что если строительная активность сдержана в одних районах, то она переместится в другие. Но так было в условиях бума, при кризисе все происходит иначе. Ее необходимо стимулировать, и средства для этого не столько архитектурные, сколько финансовые — льготы, налоги, кредиты.
Эта часть генплана менее артикулирована, но все же есть. Основной упор в зонах развития делается на территории промышленных окраин XIX века. Это вокзалы (реконструируются все) и территория вдоль Московской кольцевой железной дороги (здесь пролегает третье транспортное кольцо). Из крупных градостроительных идей на этих территориях единственно созревшей кажется проект Сити и Евровокзал за ним. До недавнего времени всеми экспертами этот проект полагался утопичным, но, возможно, решение мэра о продаже земли в Сити изменит ситуацию. Сити Лужков решил строить, и это — ближайший из его мегапроектов.
Третьей составляющей генплана является транспорт. Москва — город, плохо приспособленный для езды на автомобиле. В состав генерального плана включена концепция развития транспорта, которая уже утверждена московским правительством. Утопические решения вроде предлагаемых Михаилом Посохиным бесконечных подземных туннелей под центром в ней отсутствуют. Стратегия сводится к тому, чтобы, с одной стороны, по центру можно было проехать легче, чем теперь, а с другой — вам бы туда хотелось еще меньше, чем теперь. В центре предусмотрена сверхдорогая парковка, а дешевые паркинги расположены вдоль Садового кольца. Расположенные в центре офисы могут получить нищенскую норму на бесплатную стоянку — примерно две машины на пять этажей. Зато в центре появляются микроавтобусы, на которых вам ненавязчиво и советуют передвигаться.
Лобби в зоне
На этот план зон и потоков, профессиональный и разумный в условиях строительного бума, но требующий известной коррекции в условиях кризиса, положены бесконечные проекты конкретных домов. Список из 84 проектов мы публикуем отдельно. Даже не видя реальной архитектуры, можно понять, как и почему он составлялся.
Скажем, 20 новых театров. Что это, госзабота о театре? Превращение театра в доходный бизнес? Или результат обещаний известным режиссерам со стороны властей? Подкрепленных, впрочем, налоговыми льготами на строительство, которые приводят к появлению тандемов типа театр--стриптиз-клуб--казино. Но все равно такой театральный расцвет — утопия.
Зоны и потоки не согласованы с конкретными проектами. Нельзя, например, соединить охранные зоны Кремля с мегапроектом реконструкции Боровицкой площади. Пока в генплане и то и другое — так быть не может. Либо охранная зона, либо помпезный ансамбль. Главный архитектор города просто собрал все те проекты, которые уже утверждены и реализованы и с которыми сейчас трудно бороться, и назвал их "первоочередными объектами строительства".
В результате возникла картинка "лобби в зоне", когда на профессиональный план развития города положены частные интересы мощных инвесторов и влиятельных властных персон, и одно другому соответствует, так сказать, применительно к ситуации.
Итог
Генеральный план социализма предстает как единый и гармоничный ансамбль, в котором все нарисовано до конца. Генеральный план капитализма — это бесконечная борьба интересов, он априорно не может быть законченным и гармоничным.
Достоинство генерального плана Кузьмина в том, что он это признает как условия игры. Здесь главным является вопрос о том, кто кого переиграет. Возможно, инвесторы окажутся сильнее и никакого сохранения облика Москвы не получится. Но пока, не дожидаясь утверждения генплана в целом, Москомархитектура начала утверждать охранные зоны в Московской думе в качестве законов. Зеленые зоны утверждены, транспортное развитие принято как программа правительства. На очереди — охранные зоны памятников. Первые ходы пока за Москомархитектурой.
Вопрос в том, войдут 80 новых комплексов в состав генерального плана как закон или это — приложение к нему. Если войдут, тогда это будет большой победой посохинско-церетелиевского лобби — на срок до 2020 года их вкус будет узаконен Московской думой как единственно правильный.
ГРИГОРИЙ Ъ-РЕВЗИН