Я с детства не любил ни копать, ни курить, а эти люди просто рвали скалы голыми руками, и в их честь назвали папиросы. Проведя рукой по холодной кварцевой звезде, выложенной на безымянном берегу 80 лет назад заключенными, мы едем мимо зоны, на которой сидит Ходорковский, все дальше проваливаясь в прошлое. Это юбилей Беломорско-Балтийского канала имени Сталина. Не подскажете, где проходит вечеринка?
Это был наш лазурный берег, наша трудовая Ибица, еще один сумасшедший сюрреализм тоталитарной эпохи. Без тяжелой техники, руками, за 20 месяцев были пробиты километры карельских камней, чтобы соединить Белое и Балтийское море. Обуздать природу на благо человечества, заслужив прощение за вредительство и антисоветские мысли! Как водится, в конце приехали журналисты, писатели, операторы. Нужно было воспеть подвиг - сколько еще таких впереди! Проплыл на катере и главный друг детей, отец народов, отметив, что получилось мелко и бессмысленно. 227 километров водного пути разбиты 19 шлюзами и только 5 метров глубины! Крупным кораблям путь был заказан, даже маленькие дизельные подводные лодки приходилось класть на баржи.
Мрачноватая история. Как мрачны беспокойные воды канала и поросшие бурьяном и панельными домами города на его берегах. Вечерний Беломорск, например, по атмосфере не уступает вечернему Чернобылю и прочим городам-призракам. Безлюдно, идет серый ливень, и как приветствие из диких кустов высится огромная бетонная пятерня, сжимающая алый серп и молот. Словно какой-то монстр, проваливаясь в преисподнюю, потрясает рукой: "Я еще вылезу, вы у меня еще...!" В ямах, похожих на котлованы от бомбежек, может без вести потеряться группа финских туристов. На стойке отеля женщина со сложной судьбой в голос сетует, что постояльцы это "сущий геморрой".
Возивший еще советских туристов паром на Соловки со всех сторон облепляют чайки и, выклянчивая еду, летят за судном вплоть до островов. Птицы есть птицы и среди стоящей на палубе толпы то и дело раздаются восклицания: "На счастье!" На камбузе для пассажиров готовят незатейливые пончики и чай.
Единственный источник позитивных эмоций - наша Subaru Impreza: простая, неприхотливая и легкая на подъем. С приятным рулем, норовистым оппозитным мотором и подвеской, которая позволяет не хвататься за сердце на каждой яме, через которую видны нижние слои земной коры. На шоссе Impreza держится и того лучше, дороги между городами в Карелии вообще непривычно хороши. Так и хочется забрать отсюда группу-другую дорожных рабочих для дальнейшей культивации и разведения в условиях центральной России.
Вместе с растворяющейся инфраструктурой мы двигаемся параллельно каналу к Белому морю, и когда кажется, что сейчас уже наступит край земли и последняя гостиница с удобствами в огороде, возникают сытые и лубочные объекты культа, к которым не заросла народная тропа: Кижи, Соловецкие острова. Паломники едут сюда поездами, с поездов пересаживаются на автобусы, с автобусов на теплоходы, катера, "ракеты". С яйками, курой да громкими разговорами. Учитель из Питера, семья из Подмосковья, женщина из Голландии со следами пластики.
В Кижах нас приветствует экскурсовод Сергей и сумасшедшая чайка. Сергей сразу предупреждает, что он атеист. Чайка по-деловому выхаживает впереди и, кажется, вот-вот заговорит, перехватив инициативу у Сергея: "Эта церковь была построена...".
Участники ансамбля народного творчества в Кижах исполняют былины и уникальные, непередаваемые по звучанию карельские напевы.
На исправно снабжавших канал заключенными Соловецких островах чайку и Сергея сменяет девушка Настя. Выглядит Настя как праведная христианка, но если бы сняла платок и встала на каблуки, могла бы сейчас в складчину снимать парижскую однушку и обивать пороги кастингов. "Одна из версий пожара Соловецкого монастыря 1923 года - попытка укрыть хищения администрацией лагерей", - интеллигентно рассказывает она. "Монастырь подожгли, чтобы скрыть кражу ценного имущества", - уже утверждает смотрительница в находящемся по соседству музее ГУЛага.
Дюжина музеев, объектов истории, ботанический сад. Пользуясь услугами проката велосипедов, мотороллеров и прочих болотоходов здесь можно провести месяц прогулок и изысканий, чтобы в какую-то секунду остановиться и всем сердцем ощутить, как хорошо быть свободным. На острове, где почти каждый когда-то был заключенным.
Subaru Impreza
|