Игорь Честин, директор "WWF Россия":
— Нет, не станем. Мы, хотя и получаем деньги из-за границы, все же занимаемся защитой животного и растительного мира, а это по закону не является политической деятельностью. Впрочем, там ничего не сказано о защите грибного царства — это, может быть, и будет считаться политикой. Но мы точно будем заниматься исключительно защитой животного мира. А дальше все будет зависеть от наших правоохранительных органов — отнесут они нашу деятельность к разряду политической или нет.
Ася Залогина, исполнительный директор благотворительного фонда "Обнаженные сердца":
— Станем. Наш фонд работает в России, Великобритании и Америке. Больше 50% пожертвований мы получаем из-за рубежа. Среди жертвователей есть и наши соотечественники, ведь Великобритания к каждому пожертвованию добавляет 13% из своей казны, а Россия — нет. Наталья Водянова задумывала этот фонд для того, чтобы с его помощью строить детские площадки по всей России, теперь мы стали заниматься защитой прав людей с ограниченными возможностями. Защищать чьи-либо права и совсем не взаимодействовать с властью невозможно. Так что мы под закон попадаем. Но работать не перестанем.
Константин Симонов, президент Фонда защиты гласности:
— Нет. Я никогда не признаю себя агентом. Как только меня назовут агентом, я немедленно начну судиться, ведь это удар по моей репутации. Я не откажусь от грантов, а буду судиться! Трудно сказать, чем это обернется. Судорога последней недели парламента, когда принимаются четыре общественно значимых закона не только без общественного обсуждения, но и даже без минимально разумной паузы, не вселяет надежды. Это идет подготовка к осеннему обострению...
Александр Чумаков, вице-президент Российского Зеленого Креста:
— Надеюсь, что не придется. Хотя наша организация не занимается политикой, а проводит экологические форумы, но финансируемся мы из-за рубежа. Я не понимаю, кто мы по закону. Мы бы с удовольствием воспользовались и отечественной финансовой поддержкой, но ее нет и не предвидится. Мы стремимся работать на деньги, которые нам удается привлечь.
Сурен Газарян, член "Экологической вахты по Северному Кавказу":
— Наверное, станем, нам же надо как-то существовать. Но нас пугает куча новых бухгалтерских формальностей, которые мы физически не потянем. Возможно, мы просто закроемся.
Получается, что даже небольшое финансирование делает из нас иностранных агентов. А ведь финансирование в России можно найти только тем проектам, которые выгодны власти.
Григорий Мельконьянц, исполнительный директор ассоциации "Голос":
— Нет, не стану. "Голос" не занимается политической деятельностью и никакой регистрации с нашей стороны не планируется. Поэтому ассоциация не подпадает под действие этого закона, и, если придется, мы готовы доказывать это в суде.
Евгения Чирикова, лидер Движения в защиту Химкинского леса:
— Передо мной этот вопрос не стоит, поскольку у меня никогда не было зарегистрированной организации. Но я сочувствую своим коллегам, например, из Гринписа или WWF. Они делают правильное и хорошее для нашей страны дело, но теперь вынуждены будут отвечать на совершенно идиотские вопросы. Вообще, это напоминает фашистскую Германию, когда некоторые люди вынуждены были как-то себя помечать.