В XVIII веке английских овец поразила странная болезнь, получившая название "скрэпи" (от англ. to scrape — скрестись, тереться). Заболевшие овцы в буквальном смысле соскребали с себя всю шерсть и погибали. В 1959 году Уильям Хэдлоу (William Hadlow) из американского Национального института аллергии и инфекционных заболеваний обратил внимание на сходство симптомов овечьей болезни скрэпи и ново-гвинейской болезни куру, или "смеющейся смерти". Страдающий куру человек теряет координацию движений, потом его начинают донимать приступы беспричинного смеха. Смертность от куру стопроцентная. Даниель Гайдушек (Daniel Gajducek) получил Нобелевскую премию, доказав, что куру заражаются при ритуальном каннибализме, когда родственники умершего из уважения к покойному съедают его мозг. До первых проявлений куру после этого могут пройти десятилетия. В начале 1970-х в Нью-Йорке от куру умер сотрудник ООН из молодого островного государства Тихого океана — до того как стать дипломатом, он был ритуальным каннибалом.
К началу 70-х обнаружилось, что белковые образования в мозге лабораторных мышей, зараженных скрэпи, напоминают ткань мозга людей, погибших от синдрома Кройцфельдта--Якоба (губчатой энцефалопатии). А в начале 1980-х стало окончательно ясно, что овечья скрэпи, каннибальская куру и болезнь Кройцфельдта--Якоба имеют одинаковую этиологию. Все они получили общее название губчатых энцефалопатий мозга (ткань головного мозга становится похожей на губку из поролона).
В 1982 году Стненли Прузинер (Stanley Prusiner) из Калифорнийского университета обнаружил возбудителя этих болезней, который имел уникальную природу. Это был не микроб, не вирус, а белок-прион. Похожие белки-прионы вызывают болезнь Альцгеймера (только она не передается инфекционным путем). В 1997 году открытие Стенли Прузинера оценили Нобелевской премией.
А как раз годом раньше, в 1996 году, семейство губчатых энцефалопатий человека пополнилось новым членом — "коровьим бешенством", которым, как теперь выясняется, уже инфицировано пол-Европы.
У большинства специалистов ее источник уже не вызывает сомнения. Точно так же, как СПИД тысячи лет дремал в африканских джунглях в стаях зеленых мартышек, губчатая энцефалопатия влачила жалкое существование в английском захолустье, изредка собирая смертельную дань с местного населения — до того момента, когда послевоенная Великобритания, как весь цивилизованный мир, перешла на общепит.