Вот уже больше года — с августа 1998-го — иностранцы пытаются вывезти свои деньги из России. До последнего времени они делали это незаконно. Но недавно придумали абсолютно легальную схему. И помогли им в этом российские олигархи.
Осада
Прошлогоднее решение правительства заморозить выплаты по гособлигациям иностранцам сразу не понравилось, и они начали лихорадочно искать возможности побыстрее получить свои деньги назад. Поначалу российские власти предложили им использовать замороженные деньги для покупки акций и облигаций российских компаний. Идея была неплохая, но ничего не вышло: российские бумаги иностранцам оказались не нужны. И не только потому, что они российские. Дело еще и в том, что крупнейшие сырьевые компании, акции которых действительно чего-то стоят,— ЛУКОЙЛ и "Газпром" — сочли возможным предложить нерезидентам рублевые облигации на срок 3-4 года. И хотя компенсация падения курса рубля была при этом предусмотрена, все серьезные инвесторы посчитали, что риски изменения политической ситуации в России настолько велики, что связываться с этими облигациями не имеет смысла.
Тем временем акционеры западных банков все настойчивее твердили управляющим: вы потеряли в России огромные деньги, так верните хоть что-то. Так на смену "инвестиционным" менеджерам в западные банки пришли "антикризисные". Их главной задачей было спасти то, что еще можно спасти. "Вы говорите, что готовы вернуть 40 центов с каждого доллара? — спрашивали они у российских должников.— Положите сейчас на стол хотя бы пять центов — и продолжим переговоры!"
Но выбить из России деньги оказалось не так просто. Наши власти попытались сделать все возможное, чтобы вывоз капитала затруднить. ЦБ сделал так, что иностранные инвесторы получали выплаты по российским госбумагам только на спецсчета типа "С", которые находились под жесточайшим контролем. Иностранцы протестовали — мол, это же наши деньги, и мы хотим распоряжаться ими без всяких ограничений. Но российские власти остались безучастны. Их волновала проблема удержания курса рубля, и попадание на валютный рынок рублевых средств нерезидентов было крайне нежелательно. Проводились, правда, валютные спецаукционы для нерезидентов, но предлагавшиеся суммы были смехотворными — всего $300 млн. Нерезидентов, у которых "зависли" на порядок большие суммы, такие условия, мягко говоря, не устроили.
И они стали искать пути вывода своих денег за границу. Еще в начале июля финансисты утверждали, что вариантов вывода нерезидентских денег из России множество, но большинство из них — не совсем законные, поэтому их не афишировали. Но час пробил. Западные банки сговорились с российскими олигархами и смогли разработать законный способ оживления "мертвых" денег нерезидентов. И уже по крайней мере дважды его использовали.
Подкоп
21 октября в торговой системе ММВБ была зафиксирована беспрецедентная сделка. Было продано 4,8 млн акций НК ЛУКОЙЛ на сумму 1 млрд рублей (это около 1% уставного капитала компании), что вполне сопоставимо с недельным оборотом торгов по этим бумагам на бирже. Участники рынка сразу же заявили, что эта сделка была нужна для того, чтобы иностранцы смогли вывести за границу деньги, "зависшие" на счетах типа "С". Кто выступил покупателем акций ЛУКОЙЛа, доподлинно не известно, однако крупные российские компании практически уверены в том, что это был американский Citibank.
Через неделю — еще одна аналогичная операция. В режиме договорных сделок на ММВБ были куплены акции "Сибнефти" на сумму более 1,5 млрд рублей (около 3,5% капитала компании). На этот раз мнение участников рынка было однозначным — эту сделку провел банк CS First Boston, преодолевший таким образом существующие ограничения на вывоз денег из России.
Механизм подобных сделок вполне очевиден. Стороны такой сделки — крупный российский экспортер, например нефти, и западный банк. Первый, выручив за границей валюту за свою продукцию, обязан часть ее поменять на рубли — но уж коли обязан, он хочет получить за валюту как можно больше рублей. Иностранный банк, наоборот, хочет побыстрее обменять ненужные ему рубли на доллары, причем готов сделать это даже по курсу выше российского биржевого — лишь бы получить свою валюту. Схема сделки вырисовывается сама собой. В ее основе — ряд фиктивных операций. Сначала западный банк покупает со счета типа "С" акции российского эмитента — это его законное право. После чего выпускает на них производные инструменты (например, ADR) и продает их на Западе самому же эмитенту. Затем производные конвертируются обратно в акции. Выигрывают все: западный банк возвращает себе деньги, "замороженные" в России, а компания продает валюту по курсу выше биржевого.
Ответ на вопрос, почему именно нефтяные компании взялись за реализацию подобных схем, тоже вполне очевиден. Во-первых, они — крупнейшие экспортеры и имеют солидную валютную выручку. Во-вторых, у них есть возможность оставлять эту валюту на Западе. Например, так: продавать нефть по цене ниже рыночной своей дочерней структуре на Западе, которая потом перепродает нефть на рынке, оставляя "излишки" прибыли себе.
Белый флаг
Узнав о таких схемах, российские власти поначалу всерьез обеспокоились. По свидетельству высокопоставленного сотрудника Минфина, Банк России пытался было расследовать каждую подобную сделку. Но их оказалось слишком много (описанные выше сделки с акциями ЛУКОЙЛа и "Сибнефти" — только видимая часть айсберга), и ЦБ закрыл на них глаза. Тем более что уже ничего нельзя было предпринять. Как выразился высокопоставленный сотрудник Банка России, подобные операции "аморальны, но законны". А в Минфине заявили, что масштаб этих сделок мал и реальной опасности они не представляют.
Но чтобы подобная беспомощность не вышла Минфину и ЦБ боком, они придумали отговорку: мол, реального оттока валюты из страны в результате таких сделок не происходит. Потому что "в обмен" на уходящие деньги иностранцев в Россию поступают деньги отечественных нефтяных компаний. Зачет действительно имеет место, однако власти "забывают", что деньги нефтяников и так должны были поступить в страну и предпочитают не задаваться вопросом, почему они были оставлены за границей.
ПЕТР РУШАЙЛО
Вначале Центробанк пытался расследовать каждую подозрительную сделку, связанную с вывозом капитала. Но сделок оказалось слишком много