"Вы собираетесь баллотироваться в Госдуму и президенты?" — "Я ничего не исключаю в своей политической судьбе",— так на прошлой неделе Евгений Примаков ответил на вопрос одного журналиста. Он, как всегда, осторожен и, как всегда, косноязычен. Готовиться к борьбе за пост главы государства экс-премьер стал сразу после своей отставки.
День за днем
Вопреки надеждам левой оппозиции Евгений Примаков ушел в отставку довольно-таки спокойно. Он не хлопнул дверью, не стал обращаться с призывами к Совету федерации, Госдуме и народу. Не позволил себе ни единого выпада в адрес уволившего его президента и кремлевской администрации.
Хотя момент для фронды был, казалось, как нельзя более удачный: рейтинг Бориса Ельцина стремительно приближался к нулю, а Примаков, напротив, уверенно лидировал в списках самых популярных политиков страны. Совет федерации, защитивший от президентского гнева опального генпрокурора Юрия Скуратова, не скрывал своих симпатий к премьеру. А Госдума готовилась к голосованию по импичменту.
Однако Примаков не только не воспользовался сложившейся ситуацией, а даже наоборот: одобрил кандидатуру своего сменщика Сергея Степашина. Единственное, что он себе позволил — дал понять, что не писал прошения об отставке, а был уволен президентом. Да и об этом заявил не он сам, а руководитель его аппарата Юрий Зубаков. То есть Примаков проявил безупречную лояльность несправедливо обидевшему его президенту. Хотя в последние месяцы премьерства позволял себе достаточно болезненные выпады в адрес Кремля и Ельцина.
Буквально в день отставки Примакову поступили два весьма лестных предложения. Лужковское "Отечество" и губернаторская "Вся Россия" почти одновременно пригласили экс-премьера возглавить их списки на парламентских выборах. Примаков вежливо отказался от обоих предложений и уехал на дачу.
Чуть позже посетивший его на даче экс-вице-премьер Геннадий Кулик сообщил, что Примакову поступает "много предложений, в том числе и в сфере политики, но в ответ Евгений Максимович сначала говорит о необходимости поправить здоровье, так как его состояние не позволяет в настоящий момент говорить о серьезном продолжении работы". А потому экс-премьер намерен "капитально" заняться своим здоровьем, а пока пишет мемуары.
Буквально на следующий день стало известно, что Примаков пристраивает своих ближайших помощников Юрия Зубакова и Роберта Маркаряна, с которыми он не расставался последние десять лет, на теплые, но дальние места. Бывший глава аппарата правительства Зубаков отправляется послом в Литву, а экс-глава секретариата Маркарян — послом в Сирию. Примаков, сообщали осведомленные источники, торопится устроить своих людей, пока во главе МИДа стоит его выдвиженец Игорь Иванов.
Словом, Примаков делал все, что положено делать 69-летнему отставному политику, решившему уйти на покой. Кремль, видевший в Примакове-премьере главную опасность для президента, расслабился. И перебросил все свои силы на другой фронт: против московского градоначальника Юрия Лужкова, ставшего для Кремля после ухода Примакова угрозой номер один.
Между тем Кремлю следовало бы насторожиться. Потому что все шаги, предпринятые Примаковым буквально с момента объявления о его отставке, означали лишь одно: экс-премьер наметил себе четкую цель — пост главы государства — и твердо идет к ней.
Друг за другом
Возвращение во власть низвергнутого с Олимпа — пока еще редкость на постсоветском пространстве. Но кремлевские чиновники должны были насторожиться хотя бы потому, что один из трех политиков, которым удалось вернуться к власти,— их непосредственный патрон, Борис Николаевич Ельцин. Двое других — нынешние президенты Грузии и Азербайджана Эдуард Шеварднадзе и Гейдар Алиев.
Обратный путь всех троих во власть хотя и расходится в деталях, удивительно совпадает в главном. Каждый из них уходил, казалось, навсегда, вместе со своей эпохой. И каждый давал понять, что не помышляет больше ни о какой политике.
Ельцин, переместившись на скромный для члена Политбюро пост зампреда Госстроя, первые месяцы жил как человек, смирившийся с опалой и готовый высиживать номенклатурную пенсию.
Гейдар Алиев, удаленный Горбачевым из Политбюро вместе с группой консерваторов, вообще стал тихим московским пенсионером. Эдуард Шеварднадзе хотя и ушел в отставку громко и скандально, впоследствии, вплоть до неожиданного и триумфального возвращения в Грузию, был вполне респектабельным главой собственного фонда, уже не помышлявшим об активной политической карьере.
На каждого из троих выходили с различными предложениями недовольные властью влиятельные политики. И каждый из них вежливо отказывался от предложений, ссылаясь на возраст, болезни, усталость. Все трое, конечно, лукавили. Отказывались они совсем по другим причинам. Во-первых, среди переговорщиков вполне могли быть провокаторы, пытавшиеся выяснить их истинные намерения. Во-вторых, они опасались фальстарта. А в-третьих, будучи по натуре лидерами, они не собирались становиться чьими-либо ставленниками.
В итоге все трое вернулись во власть совершенно неожиданно для их противников. Именно тогда, когда они были максимально востребованы обществом, видевшим в них спасителей отечества. И в совершенно немыслимой компании: Борис Ельцин — во главе Межрегиональной депутатской группы, Эдуард Шеварднадзе — в окружении главарей полууголовных вооруженных формирований Джабы Иоселиани и Тенгиза Китовани, а Гейдар Алиев — вместе с мятежным полковником Суретом Гусейновым.
Эти чудовищные альянсы были вполне логичными: рвущаяся к власти не вполне респектабельная сила нуждалась в признанном и авторитетном лидере, пусть и из чужой среды. При этом люди, которые помогали им снова подняться, были уверены в том, что смогут манипулировать своими лидерами. Но вышло наоборот. Из того окружения, которое привело всех троих к власти, у трона не осталось почти никого: одни сидят, другие в эмиграции, третьи забыты.
Инкубационный период у всех троих возвращенцев был примерно одинаковый: полтора-два года. Ельцин, публично растоптанный на пленуме осенью 1987 года, весной 1989 года одержал триумфальную победу на выборах народных депутатов СССР. Шеварднадзе, ушедший в отставку с поста главы МИД СССР в январе 1990 года, ровно через два года сменил во главе Грузии свергнутого Звиада Гамсахурдиа. Алиев, изгнанный из Политбюро ЦК КПСС осенью 1988 года, летом 1990 года был избран главой парламента Нахичевани.
Евгений Примаков — выпускник той же самой школы Политбюро ЦК КПСС.
Шаг за шагом
За месяц с небольшим, прошедшие со дня отставки, Примаков не сделал ни одного неверного шага. Уйдя тихо и без скандала, он не дал повода для ответной пропагандистской атаки со стороны Кремля. И одновременно лишил нынешний кабинет возможности говорить о "промахах" и "провалах" предыдущего правительства. Тем самым Примаков закрепил в общественном сознании важный для будущей политической карьеры тезис: за месяцы своего премьерства он обеспечил политическую и экономическую стабильность.
Но это еще не все. Поскольку экс-премьер вел себя "правильно", в государственном аппарате не развернулась кампания по очистке от "примаковцев". На уровне среднего звена, в периферийных структурах типа Совета по внешней и оборонной политике при президенте у Примакова остались уши, глаза и группы поддержки.
Отказ от предложений "Отечества" и "Всей России" также логичен и точен. Собственно, что предлагал (и предлагает) Примакову Лужков? Президентское кресло московский мэр присмотрел для себя, а на роль премьера у него кандидатов хватает и без Евгения Максимовича. Фактически Примакову предлагается, став вторым номером в команде Лужкова, повести его движение в парламент. И при удачном стечении обстоятельств занять пост спикера Госдумы. К тому же вовсе не факт, что лужковская команда победит на предстоящих выборах.
Предложение губернаторов из "Всей России", на первый взгляд, более щедрое. Один из его лидеров — президент Ингушетии Руслан Аушев — не исключил возможности выдвижения экс-премьера кандидатом в президенты от блока "Вся Россия". Однако искушенный политик Примаков понимает, что в этой ситуации он попадает в полную зависимость от региональных лидеров, с которыми придется расплачиваться по полной программе. В результате, даже выиграв выборы, он рискует стать президентом без власти.
Наконец, отказавшись от поступивших ему предложений, Примаков дал понять, что будет продолжать свою карьеру как независимый политик, не связанный тесно ни с одной партией, движением или кланом. Потому что лишь такая фигура может претендовать на роль общенационального лидера и спасителя отечества. А судя по тому, как развиваются события в отечестве, спасать его придется весьма скоро.
ПЕТР ИСАЕВ
Уйдя без скандала, Примаков не дал повода для ответной пропагандистской атаки со стороны Кремля. Поэтому его светлый образ не померк в глазах избирателей
Примаков отказался от союза с Лужковым и российскими губернаторами. Он понимает: чтобы стать первым, нужно быть независимым