В московских кинотеатрах под громогласный хохот поколения next демонстрируется комедия "Я, снова я и Ирен". Это продолжение плодотворного сотрудничества кривляки Джима Керри и охальников братьев Фарелли, начавшегося шесть лет назад фильмом "Тупой и еще тупее" и принесшего создателям несколько увесистых сотен миллионов.
Между двумя шедеврами с Керри братья Фарелли выпустили один шедевр без него — "Все без ума от Мэри", тоже чрезвычайной кассовой силы. "Я, снова я и Ирен" в десятке самых кассовых картин некоторое время продержалась, но в целом прокатывается хуже, чем прошлые фаррелиевские хиты. Не очень понятно почему — все компоненты жанра вроде бы на месте: фекальные шуточки, неполиткорректность (в Америке на фильм ополчилась Ассоциация душевнобольных за насмешки над шизофренией) и полное отсутствие чувства меры.
Может, Джим Керри, попробовавший себя в серьезных фильмах ("Шоу Трумана", "Человек на Луне"), уже начинает немножко приедаться как комик, а может, и в сфере сортирного юмора несколько изменилась мода — благодаря, например, "Остину Пауэрсу-2", в котором бюджет-то поменьше, а зрелищности побольше, и казарменные шутки гладко ложатся на аляповатую картинку, стилизованную под комикс. Братья Фарелли же упорно пытаются соблюдать в своем творчестве реалистические принципы, мало применительные к бредовым сюжетам.
Если Майк Майерс в "Остине Пауэрсе" играет трех разных персонажей с помощью дикого грима и экстравагантных костюмов, то Керри изображает раздвоение личности одним лишь голым лицом. Учитывая его сверхъестественные мимические способности, в этом, конечно, можно усмотреть большую долю достоверности. Но разве такого рода фильмы сильны психологической достоверностью?
Мыслимое ли дело, чтобы новобрачная в подвенечном платье влюбилась на пороге семейного гнездышка в цветного карлика-таксиста и сбежала с ним, подкинув законному супругу внебрачных чернокожих младенцев-тройняшек? Но именно это случается в юности с героем Керри, превратившимся после психологической травмы в самого кроткого полицейского Род-Айленда, которого посылают на четыре английских буквы даже маленькие дети.
Герой терпел-терпел, улыбался-улыбался в ответ на тотальное хамство окружающих, а потом вдруг начал превращаться в мистера Хайда, после того как одна наглая тетка попросила его уступить ей очередь в супермаркете. Пресловутая психологическая достоверность, запрятанная в ворохе дурацких гэгов, тут как раз и встает в полный рост: есть в поведении героя такие моменты, в которых лично я себя узнаю. Ну не то чтобы я стала вслед за героем Керри испражняться на крыльце у соседей, упорно выгуливающих собаку на моем участке, или топить в фонтане девочку, упорно играющую на проезжей части. Но ведь действительно же — люди мягкие по природе особенно ужасны в гневе.
Братьев Фарелли, впрочем, психологические нюансы мало интересуют — они направляют раздвоение личности своего героя в сексуальное русло. Получив диагноз "шизофрения", он отправляется в путешествие с одной что-то там нарушившей блондинкой, которую зачем-то надо доставить в другой конец страны. Тут сюжет несколько вязнет: по дороге блондинке (Рене Зеллвегер) является то хорошая сторона героя, то плохая, но обе одинаково в нее влюблены. Надо сказать, в "Я, снова я и Ирен" не встречается таких принципиальных, стилеобразующих шуток, уже вошедших в историю кино, как в фильме "Все без ума от Мэри", где героиня Камерон Диас нечаянно использует сперму вместо геля для волос. На этот раз Фарелли сосредоточивают все свое внимание на длинном фаллоимитаторе, которым герои все время машут под носом друг у друга, навевая на зрителя легкую скуку.
В "Я, снова я и Ирен" акробат Керри демонстрирует классический комедийный трюк — драку с самим собой. Делает он это с чрезмерной самоотдачей, разве что джинсы по швам не расходятся, но все равно почему-то не смешно. Пожалуй, самые комичные и хорошо придуманные персонажи в фильме — "сыновья" героя, три подкидыша, которые вырастают в здоровенных толстых негров, сочетающих трепетную любовь к отцу, отличную успеваемость в колледже и привычку материться через слово. В пользу режиссеров говорит тот факт, что они догадываются расширить присутствие в фильме этих персонажей, наперекор сюжетной логике дожимая мало-мальски оригинальную находку до конца. Жаль только, что других находок почти нет.
Но если на экране любовная линия лишь предлог для того, чтобы незатейливо приколоться в стиле Бивиса и Баттхеда, то в действительности Керри стал по-настоящему встречаться со своей партнершей Зеллвегер, вызвав шумиху в бульварной прессе. Правда, пока она что-то не торопится принимать его предложение, наверное, в карлика какого-нибудь тайно влюблена.
ЛИДИЯ Ъ-МАСЛОВА
В "Праге", "Кинотеатре под куполом".