13 мая — годовщина шахтерской рельсовой войны, прогремевшей на всю Россию. И вот опять май. Стоит ли ждать новой войны?
— Сейчас правительство не работает. И общая атмосфера в стране ухудшается,— поделился с Ъ заместитель председателя Росуглепрофсоюза Рубен Бадалов.— Горбатый мост и Транссиб мы уже проходили. Следующим будет, видимо, перекрытие Садового кольца. А потом избрание какого-нибудь Пиночета. Который нам всем устроит такую реструктуризацию угольной отрасли!..
Тем не менее в этом году шахтерского бунта не будет. Потому что он невыгоден никому из тех, кто мог бы его поднять.
Во-первых, бунт невыгоден шахтерскому начальству, которое чаще всего и организует выступления трудящихся. Так было, в частности, в прошлом году, когда воркутинские начальники использовали Горбатый мост как средство давления на молодое правительство Кириенко. Цель традиционная — добиться увеличения дотаций.
14 мая прошлого года в Воркуте было принято решение послать на Горбатый мост первую партию из 180 углекопов. Поход на Москву благословило местное начальство, которое принадлежит к особой породе шахтерских боссов.
При коммунистах эти люди работали на Севере 5-7 лет, а потом отправлялись греться в министерство. А последний призыв засиделся. Тем не менее вахтенная идеология у них сохранилась: они унесут что могут, но ничего воркутинского им не надо. Поэтому в Воркуте не было никакой приватизации, все шахты остались в госсобственности и продолжают высасывать из бюджета колоссальные дотации.
Отношение к бизнесу у местных начальников тоже особое. Периодически они повышают цены на уголь без объяснения причин. А если клиенты от них уходят, их давят всевозможными способами. Например, несколько лет назад Воркута так достала наших металлургов, что они стали покупать уголь в Польше. Тогда воркутинское начальство пролоббировало в правительстве 10-процентную пошлину на импорт угля. Покупатели вернулись.
Для местного начальства шахтерские бунты — одна из составляющих лоббизма. В Воркуте трудящиеся и профсоюзы весьма послушны, потому что им просто некуда деться от градообразующих северных шахт.
Шахтерские начальники избрали своей мишенью кабинет Кириенко, потому что это было антишахтерское правительство. Судите сами: Кириенко сделал заместителем министра топлива и энергетики Игоря Кожуховского, главного врага старых шахтерских начальников. Этот человек начиная с 1993 года выступает главным локомотивом реформы угольной отрасли. Смысл этой реформы крайне прост: нерентабельные шахты должны быть закрыты, а рентабельные — получить эффективного собственника, то есть приватизироваться.
Именно на такую реформу Всемирный банк уже много лет выдает кредиты России. И, кстати, поэтому шахтерские начальники с полным основанием говорят своему народу, что реформа ведется на деньги империалистов.
Важнейший аспект реформы — распределение госдотаций. Всемирный банк и Кожуховский постоянно добивались того, чтобы дотации не уходили на текучку (зарплату и прочее), а шли на закрытие нерентабельных шахт.
Собственно говоря, в прошлом году торг велся вокруг того, сколько денег пойдет на дотации, а сколько на закрытие. Горбатый мост стал инструментом торга. Правда, воркутинскому начальству и в кошмарном сне не могло присниться, что все это закончится рельсовой войной, из-за которой потеряли деньги все. Но кто же знал-то...
В этом году все по-другому. Правительство Примакова ничем не обидело шахтерских начальников. Наоборот, в феврале Кожуховский был уволен. Правда, осталась комиссия по реструктуризации угольной отрасли (МВК), в которой он служил ответственным секретарем. Но ей был создан противовес — специальный угольный комитет при Минтопэнерго. Его возглавил Альберт Саламатин, бывший заместитель гендиректора компании "Росуголь".
"Росуголь" до 1996 года был своеобразным монополистом, поглощавшим дотации и охранявшим социализм в угольной отрасли. Эта структура была главным другом всех шахтерских начальников и врагом Всемирного банка. Однако банк в итоге оказался сильнее — добился закрытия "Росугля".
Об увольнении Кожуховского и приходе Саламатина шахтерские начальники могли только мечтать. И вот мечта сбылась. Какие уж теперь угольные бунты! Кстати, руководство "Росугля" в свое время гордилось тем, что не допускало шахтерских выступлений (либо оперативно гасило их). И это еще один аргумент в пользу того, что войны не будет.
Вторая взрывоопасная политическая сила в угольной отрасли — коммунисты. Именно они в прошлом году разжигали рельсовую войну.
1 июня был перекрыт Транссиб в районе Анжеро-Судженска. Я тогда сразу же встретился с шефом стачкома шахтеров и убедился, что никакой он не шеф. Он во всем слушался депутата Госдумы Юрия Чунькова.
Депутат Чуньков сам родом из Кузбасса. Вскоре после того, как Воркута напрягла Горбатый мост, Чуньков прибыл в Анжеро-Судженск и организовывал бунт.
Роль коммунистов тем более важна, что в своей борьбе трудящимся приходится преодолевать сопротивление "здоровых сил общества". Например, в Кузбассе "здоровые силы" со стрижеными затылками приезжали на автобусах и иномарках к местам скопления недовольных шахтеров и убеждали их не губить Россию.
Этих контрпропагандистов посылали владельцы частных предприятий, где никто не бастует, все работают и исправно получают зарплату. В итоге рельсовая война в Кузбассе не получила популярности.
Очевидно, что в этом году ни один вменяемый коммунист не будет поднимать народ на бунт против родного правительства Примакова. По крайней мере, до тех пор, пока Ельцин не выгонит оттуда всех коммунистов.
Наконец, есть третья сила, которая может вывести пролетариат на улицы. Это профсоюзы. Как было сказано, профсоюзы на местах послушны своему начальству, но вот их московская верхушка — это реальная сила.
В угольной отрасли два серьезных профсоюза. Главный — это Росуглепроф, осколок бывшего ВЦСПС. Помельче — Независимый профсоюз горняков (НПГ), который появился в начале 90-х годов в противовес Росуглепрофу.
Говорят, что его создала администрация президента для поддержки реформирования отрасли. Отчасти это подтверждается тем, что глава НПГ Александр Сергеев до недавнего времени был членом президентского совета.
Однако НПГ воевал не столько за реформы, сколько с конкурирующим профсоюзом. В прошлом году НПГ не остался в стороне от рельсовой войны. Когда она уже близилась к концу, я сам сидел в кабинете Сергеева и слышал, как он бодрил по телефону бастующий Кузбасс: "Держитесь там, ребята, сейчас и другие области поднимутся!"
Но в этом году Сергеев не боец. 24 апреля он подал в отставку. По словам профсоюзных активистов, теперь они всерьез рассматривают возможность объединения с Росуглепрофом. Так что профсоюзы тоже укрепляют мир, а не готовят рельсовую войну.
Зампред Росуглепрофа Бадалов признался:
— Да, действительно, сейчас в стране никто народ на рельсы не толкает.
Остается единственная сила, которая теоретически могла бы поднять бунт — сами шахтеры. Но, как вы поняли, без начальников, коммунистов и профсоюзов это никакая не сила, а просто безмолвная масса. Они безмолвствуют, и поэтому у всех остальных все будет хорошо.
ГЛЕБ ПЬЯНЫХ
--------------------------------------------------------
Рельсовая война не нужна ни боссам шахтеров, ни коммунистам, ни профсоюзам. А трудящихся никто не спрашивает
Пока в правительстве будут сидеть коммунисты, угольщики не поднимутся
--------------------------------------------------------
Революционная ситуация лета 1998 года
13 мая углекопы Инты перекрыли магистраль Москва--Воркута. 15 мая был ненадолго блокирован Транссиб в районе Анжеро-Судженска. 18 мая горняки "Ростовугля" перекрыли Северокавказскую железную дорогу.
До конца мая с шахтерами разговаривало не правительство, а в основном местные власти. Поэтому в июне трудящиеся требовали уже не только денег, но и отставки Бориса Ельцина.
3 июня шахтеры Кузбасса снова блокировали Транссиб. 8 июля по Москве и другим крупным городам прошли маршем возмущенные работники оборонных отраслей. 11 июня 180 шахтеров Воркуты прибыли к Белому дому.
После этого в шахтерские регионы бросились члены правительства — Олег Сысуев, Борис Немцов и другие. Шахтерам начали выплачивать деньги. Это вызвало акции протеста в новых регионах. Например, 25 июля шахтеры Копейска перекрыли Транссиб на Южном Урале.
Правительство впервые задумалось о применении силы. Вице-премьер Олег Сысуев направил в Кемерово телеграмму: никаких переговоров, пока не снимут блокаду с Транссиба. В июле в Кузбасс были направлены 20 лучших оперативников МВД России. Они сразу же объявили о возбуждении десятков уголовных дел против угольного начальства.
11 августа власти впервые применили силу против рядовых шахтеров Кузбасса. Правда, операция прошла предельно интеллигентно. Около тысячи безоружных милиционеров взялись за руки и не пускали шахтеров к железной дороге.
Шахтерская война была фактически остановлена кризисом 17 августа. После него о шахтерах все забыли, и они без шума убрались с железных дорог и с Горбатого мостика.