Из Петербурга в Кувейт переехал Вадим Любомудров — один из лучших, если не лучший детский кардиохирург России. Он уехал так же, как и работал,— тихо. Шумно в почте "Ъ" стало теперь: встревожились матери сердечников, коллеги-хирурги. Их можно понять, Любомудров у себя в горбольнице не раз спасал ребятишек, от которых отказывались федеральные клиники. Появились, как водится, обвинения типа "погнался за длинным рублем", но больше в почте понимания и беспокойства за родное здравоохранение. Руководитель бюро "Русфонда" в Петербурге Евгения Забелина обратилась к Вадиму Любомудрову с вопросами "Ъ", публикуем его ответ.
Любомудров Вадим Германович — к. м. н., доцент Государственной педиатрической академии (Петербург), врач высшей категории, с 1990 по 2010 годы заведовал отделением кардиохирургии детской городской больницы N 1, выполнил более 2500 операций. Он автор более 80 научных работ по проблемам детской кардиологии и кардиохирургии, с 2001 года является членом Европейской ассоциации кардиоторакальных хирургов (EACTS). С мая 2010 года Вадим Любомудров по контракту работает в торакальном госпитале Кувейта (Chest disease Hospital, Kuwait).
Уважаемая Евгения! Сначала насчет детей со сложными пороками сердца. Меня в Питере замещает Владимир Болсуновский. Долгие годы мы работали вместе, теперь он самостоятельно и вполне успешно оперирует. Объем работы в детской горбольнице всегда относительно небольшой: поначалу около 300, в последние годы — около 400 операций в год, поэтому места для двух полноценных хирургов маловато. У меня накопился большой личный опыт, возможно, самый большой в стране, так как в 80-90 годах мы одними из первых начали делать сложные операции новорожденным. Вероятно, есть в стране хирурги, которые лучше меня оперируют, но все они — с меньшим опытом. Не знаю, что и посоветовать своим пациентам. Ждать, когда отечественная кардиохирургия дорастет? Но большинство не могут так долго ждать. По моим наблюдениям, наша группа в Питере опередила в развитии всех остальных примерно на десять лет. Кардиохирургия — командная игра, и команду я оставил очень слаженную и профессиональную. У нас в стране есть очень неплохие хирурги. Но в целом всем нам надо еще много учиться, чтобы достичь хотя бы уровня восточноевропейских стран. Пока в кардиохирургии мы отчетливо опережаем лишь Африку. Все победные заявления о том, что мы обладаем самым могучим и прекрасным в мире кардиохирургическим центром, просто смешат и раздражают осведомленного специалиста. А обществу мешают принимать правильные решения, касаются они развития кардиохирургии за пределами Москвы или лечения собственного ребенка.
В отношении Кувейта: я еще не готов приглашать пациентов сюда. Здесь происходит смена действующих лиц, вскоре уходит основной хирург. Пока он заведующий, и формально я в подчинении. Я пока очень мало оперировал, чтобы определить возможности формирующегося коллектива. За последний год летальность здесь вдвое выше питерской. Часть проблем, несомненно, в хирурге, но есть и другие, их придется решать.
Конкурировать приходится с европейцами, многие дети лечатся в Англии, Франции и США. Меня и пригласили для того, чтобы уменьшить этот поток, "повысить качество отечественной кардиохирургии". В декабре 2009 года мне удалось выполнить первую в Кувейте успешную операцию Норвуда у новорожденного с гипоплазией левых отделов сердца. Возможности у госпиталя очень хорошие. Его оснащение и регулярное обеспечение гораздо лучше, чем в Питере. Персонал прекрасно подготовлен в Европе, Канаде и США. Таких грамотных сестер я встречал только в Штатах.
Надеюсь, вскоре отделение заработает в полную силу и никаких ограничений по сложности операций не будет. Зарплаты здесь значительно выше, чем в России, хотя если сравнивать заработки хирургов в наших федеральных центрах с кувейтскими, то разница небольшая. Я вроде бы не бедствовал и в Петербурге, но у меня в детской муниципальной больнице зарплата была одной из самых низких по сравнению с моими коллегами-федералами. К тому же мне всегда не нравилась система "благодарностей" от пациентов. Очень унизительно, да и рискованно.
Если усредненно, то наш врач едет за рубеж "за длинным рублем", поскольку только в России вознаграждение врача за труд такое мизерное. В Кувейте мою работу оценивают значительно выше, на уровне европейских стандартов. Но и требования куда более жесткие. Это новое испытание: возможность поработать на международном уровне, оно мобилизует мои резервы, и пока не ясно, смогу ли соответствовать. Контракт на год, а там посмотрим.
Медицина здесь государственная и для всех бесплатная. Для коренных жителей (половина населения) лечение бесплатно за рубежом. Думаю, со временем, если все заработает, как задумано, можно будет здесь принять кого-то из детей России, из тех, кому отказано в других клиниках. Как правило, это сложные пациенты, и я должен быть уверен, что коллектив справится. Кстати, возможно, персонал реанимации пополним врачами из России.
Большое спасибо читателям "Ъ" и "Русфонду" за то, что продолжаете заботиться о российских детях. Благодаря вашей поддержке многих удалось спасти. Надеюсь, у вас и дальше будет все получаться. Надеюсь, и государство когда-нибудь поймет свою роль, и уровень нашей медицины приблизится к среднемировому.