Мосгорсуд вчера вынес приговор по первому делу о коррупции в Госдуме. Руководитель аппарата комитета по международным делам Думы Владимир Трофимов приговорен за взяточничество к девяти годам лишения свободы в колонии строгого режима с конфискацией имущества. Попытка Трофимова доказать суду, что его посадили по политическим причинам, а именно за подготовку закона об импичменте Ельцину, провалилась. С подробностями — ЕКАТЕРИНА Ъ-ЗАПОДИНСКАЯ.
Менее месяца понадобилось судье Мосгорсуда Ларисе Гусевой, чтобы рассмотреть не имеющее прецедентов дело о взяточничестве в высшем законодательном органе страны. Несмотря на то что в "клетке" сидел лишь один подсудимый — аппаратчик Владимир Трофимов, из показаний свидетелей следовало, что думское взяточничество — хорошо отлаженная система со своим постоянно действующим прейскурантом.
Так, советник дирекции Объединенного института ядерных исследований (ОИЯИ) Виктор Сенченко рассказал суду, что на его предложение командировать Трофимова в Женеву тот ответил: "Это всего лишь $1500 — у нас каждый столько имеет. Один депутатский запрос стоит $500, а вы собираетесь провести такое важное соглашение (между ОИЯИ и правительством России.— Ъ)". И прямо спросил Сенченко, может ли ОИЯИ построить ему дачу под Москвой. "У нас нет строительных мощностей",— ответил советник. Тогда Трофимов сказал, что можно деньгами.
Следователю Генпрокуратуры Юрию Мартышину пришлось иметь дело с процессуальным противником, имеющим ранг доктора юридических наук и репутацию одного из самых блестящих думских юристов. К тому же Трофимов долгие годы работал за границей, там, по его собственному признанию, несколько раз задерживался местными правоохранительными органами, но всегда выходил сухим из воды. И на этот раз при получении взятки он, казалось бы, соблюдал максимальную осторожность: разговаривал об этом с директором ОИЯИ Владимиром Кадышевским не в кабинете, а прохаживаясь по коридорам Думы, непосредственно перед получением денег водил его по безлюдным улицам, проверяя, нет ли слежки. Но профессиональный дипломат "прокололся", а ФСБ сработала безукоризненно. Чекисты записали его разговор с Кадышевским, купюры обработали специальным химическим составом. Когда сразу после получения денег Трофимова задержали, его руки и карман, из которого изъяли те самые деньги, "светились".
На следствии Трофимов отказался от дачи показаний, а при попытке следователя записать для экспертизы его голос "неожиданно охрип". В суде он настаивал на том, что дело против него инспирировано администрацией президента за то, что он участвовал в написании закона об импичменте президента (пункт 3 Беловежского соглашения). Но начальник Трофимова, председатель комитета по международным делам Владимир Лукин, опроверг это, объяснив заявление подсудимого чересчур завышенной самооценкой. Тем не менее судья решила выяснить, имеет ли Трофимов поддержку в руководстве Думы. "Как представляется законодательной власти — может, чиновник высокого ранга пошалил?" — спросила она на допросе Лукина. Тот ответил несколько уклончиво: "Я считаю, незаконное вознаграждение — это нарушение закона, а степень ответственности определять не мне, а суду".
Вчера суд эту степень ответственности определил — девять лет лишения свободы с конфискацией имущества. Трофимов встретил приговор с кривой ухмылкой и со словами: "Над этим правосудием смеялась бы вся страна". В самый последний момент ряд депутатов и профком Госдумы попытались добиться для Трофимова условного наказания, но судья в приговоре полностью это исключила, отметив, что взяточничество является "особо опасным общественным явлением". Теперь приговор предстоит утвердить Верховному суду. Максимум, что он может сделать для Трофимова,— это скостить ему год-два.