"Выходил на старт с четким настроем — биться до последнего"

Олимпийский чемпион в масс-старте на дистанции 15 км с четырьмя огневыми рубежами ЕВГЕНИЙ УСТЮГОВ из Красноярска признался ВАЛЕРИИ МИРОНОВОЙ в том, что победы ждал здесь от себя в каждой гонке, потому что любит бегать их все.

— Что ваш внутренний голос подсказывал вам перед гонкой с массового старта?

— Если честно, то у меня сегодня перед гонкой был небольшой мандраж. Давно я такого состояния не испытывал. Даже не знаю почему. Хотя давно заметил: выступаю в гонках лучше, если перед стартом слегка потряхивает. Предстартовый мандраж делает острее ощущения на самой гонке. Так что, ощутив давно забытое внутреннее потряхивание перед гонкой, я здорово обрадовался. И выходил на старт с четким настроем — биться и биться. До последнего...

— Выстрела?

— Не только выстрела, но и метра. После всего лишь одного неудачного выстрела, обернувшегося для меня в индивидуальной гонке четвертым местом, естественно, сегодня я сконцентрировался работать "на ноль". И, слава богу, получилось.

— Какой момент победной для вас гонки был самым для вас трудным?

— Представляете, забыл. После того как финишируешь, а особенно после того, как финишируешь первым, вся негативная информация из памяти как будто стирается.

— С какими мыслями вы покидали стрельбище в последний, четвертый раз?

— Во-первых, с мыслью, что отстрелял чисто. А во-вторых, что чувствую себя все же сильнее, чем преследовавший меня Павол Гурайт. Поэтому я взял инициативу в свои руки. Но что было противно, так это то, что я понятия не имел, кто еще кроме Гурайта идет сзади и чего от этих людей мне ожидать. Поэтому сразу постарался идти в отрыв и работать, работать, работать.

— Почему вы задержались с последним, 20-м выстрелом?

— Я сознательно взял паузу. В моей биографии довольно часто бывали случаи, когда я дергал именно заключительный выстрел. Идешь в одном темпе, идешь, а потом просто-напросто последний выстрел не дорабатываешь. Вот поэтому я приостановился и все-таки добил его.

— Имея солидное преимущество на финишной прямой, вы тем не менее не взяли один из двух заготовленных для вас российских флагов...

— У меня была мысль финишировать по традиции с флагом. А потом ее перекрыла другая: а вдруг отрыв не такой уж и большой? Мало ли что случиться может? Береженого, как известно, бог бережет.

— Зачем вы взяли на себя роль лидера на четвертом круге после третьего рубежа?

— Это получилось само собой. К последнему огневому рубежу я решил бежать своим темпом. Если бы кому-то это не понравилось, он бы мог меня и обогнать. Просто именно у меня лучше выкатили лыжи, я встал вперед и пошел, работая исключительно на себя. Стечение обстоятельств. Если бы кто-то был или просто в хорошей форме, или уверен, что стрельнет вторую стойку "на ноль", то он бы, конечно, вышел вперед.

— Вы знаете, что выиграли олимпийское золото для России впервые с 1994 года?

— Честно? Пока что я вообще не осознал статуса выигранной мною гонки. Победил, ну и победил.

— Вас сильно нервирует толкотня на масс-старте?

— Отключиться-то в любом случае не получится. Это масса — все бегут. Да и вообще на Олимпийских играх все бегают как в последний раз. Реально происходит такая давка... Конечно, в масс-старте надо постоянно думать о координации движений и держать расстояние между собой и соперниками. Вроде бы идем в два ряда, а кто-то еще третий или даже четвертый пытается вклиниться.

— А кто-то намеренно толкается.

— Не толкается, строго говоря, а на лыжи наступает или на палки. Кто наглее. Мне не раз наступали, да и я наступал. Поэтому тут нельзя на кого-то обижаться. Ведь случается и такое, что кого-то подрежут и он, не желая этого, выскочит прямо на тебя. Ничего страшного. Хотя можно, конечно, и упасть.

— Какую гонку перед Олимпиадой вы считали "своей"?

— Я люблю все гонки и от каждой ждал чего-то вполне осязаемого. Мне все равно, что бегать.

— А четвертый эстафетный этап вы за собой уже застолбили?

— Что тренеры скажут бежать, то и побегу.