Полторы недели назад Ъ писал о пресс-конференции пяти ведущих российских нефтяных компаний, посвященной переоценке основных фондов предприятий. Это была их последняя попытка — на этот раз через СМИ — побудить правительство пересмотреть методику проведения переоценки, поскольку в существующей экономической ситуации она влечет за собой резкий скачок цен на нефть и нефтепродукты. Коллективное выступление не возымело действия, и теперь компании вынуждены в срочном порядке проводить переоценку (которую надо было осуществить до 15 февраля) и с 1 марта поднимать цены на свою продукцию. Это может иметь далеко идущие последствия не только для топливного рынка, но и для деятельности нефтяного комплекса в целом.
По неофициальным данным, в начале этой недели руководители экономических служб ряда компаний ("ЛУКойл", ЮКОС, "Сургутнефтегаз", "Сиданко", "Роснефть") провели в московском офисе "Сургутнефтегаза" закрытое совещание, одной из целей которого была выработка общего подхода к проведению переоценки фондов и в связи с этим — единой ценовой политики. Однако никаких договоренностей достигнуто не было. И дело не только в том, что некоторые из участников встречи сочли такие договоренности сомнительными с точки зрения антимонопольного законодательства. Не менее важно то, что регламентированный правительством России порядок переоценки (постановление #1148 от 25 ноября 1995 года) предоставляет предприятиям относительную свободу действий, хотя и ограниченную жесткими рамками. В частности, при увеличении амортизационных отчислений в связи с переоценкой компании могут применять понижающий коэффициент (до 0,5). Это означает, что рост амортизации и, следовательно, себестоимости продукции может быть наполовину меньше, чем при переоценке "по полной программе". В результате цены на нефтепродукты вырастут лишь на 20-30%, а не на 70-90%. Такая возможность особенно важна в условиях "стоячего" рынка, когда даже при не менявшихся примерно с июня прошлого года ценах практически все компании испытывают затруднения со сбытом. Нефтяники оказались между Сциллой и Харибдой: тормозить рост амортизации и ограничивать свои инвестиционные ресурсы, поддерживая за счет этого хоть сколько-нибудь приемлемые для рынка цены, или для пополнения средств повышать себестоимость, рискуя окончательно потерять покупателей. Оба варианта чреваты убытками, но если первый ведет к более или менее продолжительной стагнации, то второй — к быстрому краху. Каждая компания должна делать свой выбор, но вряд ли он будет свободным. Главное ограничение — "запас прочности" компании. В связи с этим многие эксперты полагают, что в ближайшее время начнется борьба за выживание на рынке. Успех в ней будет сопутствовать тем, кто сможет держать цены ниже, чем у других. Сильные начнут выталкивать слабых с их территорий.
Ввиду деликатности ситуации полностью прояснить намерения компаний невозможно — кто-то говорит, что вопрос "еще прорабатывается", кто-то ссылается на коммерческую тайну... И все же кое-что установить удалось. Так, по словам вице-президента "ЛУКойла" Алексея Калинина, его компания, видимо, введет максимальный понижающий коэффициент 0,5. В результате нефть подорожает на 25%, а нефтепродукты — на 20-30% (мазут — меньше, бензин — больше). Алексей Калинин считает, что при таком минимальном увеличении амортизации для поддержания производства есть надежда хотя бы сохранить массу прибыли. Но убытков все равно не избежать, потому что при возросшей стоимости фондов сохранение прибыли на прежнем уровне равнозначно снижению рентабельности. Несколько иная ситуация в "Сиданко". Ее первый вице-президент Николай Чиковани заявил, что предприятия компании, за исключением АО "Варьеганнефтегаз" и "Конд-Петролеум", по всей видимости, не будут применять понижающий коэффициент. Судя по всему, "Сиданко" считает свои рынки малодостижимыми для других производителей и поэтому рискнет резко поднять цены. Платежеспособность потребителей не играет для компании особой роли, поскольку, по словам г-на Чиковани, его предприятия и так уже имеют 85% взаимозачетов в оборотных средствах. Относительно конкретных цен он сообщил лишь, что цена высокооктанового бензина вдвое превысит мировую.
Беда нефтекомплекса в том, что в последние годы производство там не сокращалось пропорционально общему его спаду в стране. Кризис перепроизводства на внутреннем рынке до последнего времени смягчался за счет экспорта. Но теперь внутренние цены на нефть подошли вплотную к мировым, а на нефтепродукты — превысили их. Дальнейший их рост после переоценки принесет при экспорте $20 убытков на каждую тонну сырья. Конечно, экспорт будет продолжаться и когда убытки составят $50, но при этом обвальное падение производства неизбежно. По выражению представителя одной из компаний, "у больного была температура 38 °C, потом 39 °C, и ничего — он жил, и все к этому привыкли. И поэтому теперь не все понимают, что столбик подошел к 42 °C".
АЛЕКСАНДР Ъ-ТУТУШКИН, АЛЕКСЕЙ Ъ-СУХОДОЕВ