— В последнее время к нам поступает информация, что Россия занимается выкупом своих внешних долгов на вторичном рынке.
— В принципе все страны имеют системы управления внешним долгом. Аналогичная система существует и в России, однако она находится еще в стадии становления, поэтому я не хотел бы сейчас останавливаться на этом вопросе.
— В последнее время эта тема стала предметом публичного обсуждения. Ряд изданий выступил с публикациями, представляющими деятельность банков — членов консорциума по реструктуризации внешней задолженности в довольно невыгодном свете. В связи с этим упоминается и ваша фамилия.
— Да, это так. И здесь очень много нелепостей. Ну, посудите сами, в стране около 50 уполномоченных банков, за год через них проходит не менее 50 трлн рублей. Через некоторые из них проходят суммы, превышающие $1 млрд. Все это, в общем-то, секретом не является. И тем не менее общественное внимание привлекается к консорциуму, которому отпускается денег на порядок меньше. Вот именно эти-то, мол, "прокручивают" народные деньги. Рупии перевели в Национальный резервный банк... Как вообще в "Известиях" представляют себе процесс "прокрутки" индийских рупий? Ведь это не доллары и не рубли — в ГКО их не вложить. Это замкнутая валюта, для превращения которой во что-либо ликвидное надо производить трудоемкую многомесячную операцию. Собственно, такие операции поручались разным организациям, в том числе и Национальному резервному банку. Говорить же о необходимости внесения рублевого эквивалента, как сделал "Московский комсомолец", в этой ситуации вообще смешно — продажи рупий Национальному резервному банку не было. По завершении операции долларовый эквивалент был в полном объеме использован на цели, предусмотренные соответствующими статьями бюджета. В чем, вообще говоря, проблема?
Заявления "Известий" в статье от 1 февраля с. г. ничего общего с правдой не имеют. Так, переводов $40 млн в "Национальный кредит" и "Империал" без права снимать эти деньги со счетов без согласия этих банков в действительности не было. Также не соответствуют действительности утверждения газеты "Известия" о том, что мы перевели еще $60 млн "Национальному кредиту", и то, что перевели ему $92 млн за кредитование внешнеэкономических объединений. На самом деле мы предоставили "Национальному кредиту" на возвратной основе 9 млрд рублей, которые были использованы для кредитования российских производителей, осуществляющих через ГК "Росвооружение" поставки в счет предоставленных Россией государственных кредитов третьим странам. Финансовые затруднения этого банка никак не отразились на его расчетах с бюджетом.
Что же касается обвинений нас в отсутствии отчетности по взаимодействию с консорциумом — это опять-таки не соответствует действительности. Отчеты существуют, и они значительно полнее, чем по другим программам, что связано с известной деликатностью проблемы внешних долгов.
— Почему эта деликатная проблема стала предметом обсуждения в СМИ? По некоторым сведениям, к "утечке" было причастно руководство Внешэкономбанка. Так ли это и, если так, какой в этом смысл?
— Да, шум в прессе был действительно инициирован господином Носко. А смысл достаточно очевиден — удержаться в своем кресле. Я поясню. Дело в том, что в настоящее время у Внешэкономбанка по сути нет четкого юридического статуса — он существует на основании документов еще советских времен. Соответственно, он может позволить себе не выполнять указания Минфина, Центробанка. Собственно, он это и делает. Вернее, выполняет лишь то, что ему нравится. Какой бы то ни было реорганизации руководство Внешэкономбанка противится, что неудивительно — это выгодно. Так, скажем, он не дает нам отчета о наших свободных средствах. Уже полгода у него находится несколько сот миллионов долларов, которые должны были пойти на выплату процентов Лондонскому клубу после подписания соответствующего соглашения. Отчета об использовании этих средств Внешэкономбанк нам не дает, хотя нам, разумеется, известно, что он их прокручивает. Попытки его реорганизовать предпринимались неоднократно, но были отбиты. Так, в 1993 году был указ президента, которым руководству Внешэкономбанка предписывалось подготовить проект реорганизации. Однако ничего не вышло. Дело в том, что г-н Носко не желает видеть Внешэкономбанк государственным банком. Самый смелый его проект был — акционировать банк, значительную часть акций отдать трудовому коллективу, остальное клиентам: госучереждениям, крупным предприятиям. Председателя же выбирать на собрании акционеров. Банк, на балансе которого $120 млрд внешних долгов государства и $170 млрд наших активов, по проекту г-на Носко, должен стать фактически независимым от государства, причем значительная его часть должна отойти к коллективу.
— Такое положение сохранялось достаточно долго. Почему?
— Дело в том, что эта позиция Внешэкономбанка поддерживалась бывшим руководством Центробанка. С приходом Дубинина Носко заволновался, вероятно, до него дошли какие-то сведения о грядущих переменах. Во всяком случае, он приходил ко мне и, сидя на вашем месте, говорил, что если я не помогу ему удержаться на посту, то он выдаст якобы имеющийся у него на меня компромат.
— Непонятно, на что же он все-таки рассчитывал. Даже полное прекращение работы консорциума не означало бы сохранение за ним места председателя правления ВЭБа?
— Трудно сказать. Он ведь все же заручился кое у кого поддержкой. Кампания по дискредитации консорциума на самом деле затрагивает более широкий круг лиц. Расчет здесь очень простой — если будет предпринята массированная атака по распространению компромата, то вопрос достоверности сведений, используемых для очернения репутации определенных лиц, отойдет на второй план.
— Однако претензии к консорциуму предъявляют и банки. Так, руководитель "Империала" считает, что через Национальный резервный банк проходит основная часть операций в рамках консорциума.
— Это не так. Через него проходит порядка трети. Примерно столько же, скажем, проходит через "Империал", которому, возможно, кажется, что этого мало, но это неверно.
— Тем не менее именно Национальный резервный банк показывает фантастический рост активов.
— Но что это за рост? Его баланс поднялся за счет тех же индийских рупий. О качестве таких активов я, кстати, уже говорил. В банке есть хорошие специалисты по работе с такими редкими валютами. Не удивительно, что организации, имеющие с этими валютами дело, открывают в нем счета. И потом: эта команда раньше работала в "Империале" и эти два триллиона крутились там — теперь у них свой банк, и этот бизнес просто перетек туда. Так что никакой необычайной доходности на самом деле здесь нет. Если вы посмотрите его баланс, то увидите, что средства Минфина занимают там не такую уж большую долю.
— Верны ли сообщения о том, что Альфа-банк просился в консорциум и его не взяли?
— Да, он неоднократно писал об этом, его представители бывали у меня. Собственно, этот банк хотел, чтобы его назначили основным агентом по работе с нашими долгами.
— А почему ему было отказано, ведь он хорошо известен на этом рынке?
— А чем известен — вы когда-нибудь интересовались? А вы спросите на этом рынке, и вам скажут, что известен он главным образом тем, что в свое время купил очень крупный пакет наших обязательств Лондонскому клубу по ценам, которые выше котировок, сложившихся на сегодняшний день. Их-то он и пытается сдать государству. Что же касается вступления в консорциум новых банков, то этот вопрос относится к компетенции банков — членов консорциума, а процедура приема новых членов зафиксирована в соглашении о создании консорциума.