Правительство подвергло принципиальной ревизии существующую практику конкурсного распределения льготных кредитов в рамках так называемой схемы "1+4": с 21 ноября ее больше не существует. Вместо бескомпромиссного принципа "на каждый рубль государственных инвестиций предприниматель должен привлечь четыре своих" теперь действует расплывчатый "доля государственного участия может достичь и 70%". Именно так можно расценить заявления, сделанные заместителем министра экономики Владимиром Коссовым на вчерашней пресс-конференции.
Замминистра экономики Владимир Коссов заявил, что на последнем заседании комиссии по конкурсному распределению ресурсов было отобрано еще 75 компаний, которые получат государственные льготные кредиты под разработанные ими инвестиционные проекты. Общая сумма кредита составит 427,7 млрд рублей. При этом он добавил, что доля государственного участия в этих проектах будет колебаться от 20 до 70%. Последнее принципиально важно, поскольку является самой серьезной уступкой авторов идеи конкурсного распределения денег промышленному лобби.
Первоначально предполагалось, что государственное участие в финансировании частных проектов ни в коем случае не будет превышать пятой части его стоимости. При этом оказание правительством помощи обусловливалось чрезвычайно жесткими условиями — окупаемость проекта не более чем за два года и "не очень большая стоимость" (это было неписаное правило распорядителей кредитов). Основным аргументом министерства было то, что необходимо обеспечить чрезвычайно высокую эффективность инвестиций, а только преобладание частного капитала могло быть достаточной гарантией эффективности использования бюджетных денег. Заявленный порядок распределения сразу же нашел оппонентов, котороые говорили о том, что 20% — это очень мало, а условия слишком жестки.
Ирония же ситуация заключалась в том, что в действительности доля государства была равна нулю. Долгое время предусмотренные в бюджете деньги не выделялись из-за того, что сначала не было бюджета как такового, а затем — из-за того, что Минфин не имел права перечислять деньги предприятиям, не имеющим специальных бюджетных счетов. После того как президентским указом последние бухгалтерские препятствия были устранены, в действие вступил новый фактор — Минфин, ссылаясь на недостаток денег, отказывался вообще финансировать расходы по статье "финансирование высокоэффективных инвестиционных проектов".
Тем не менее, несмотря на то что реальных денег практически не было, потенциальные участники конкурсов не снижали давления на министерство с целью добиться ослабления конкурсного режима. И похоже, это им удалось — об этом свидетельствует заявление Коссова об увеличении доли государства. Правда, министерство смогло пока отстоять другой свой принцип: финансировать много мелких проектов. Из итогов второго заседания конкурсной комиссии видно, что средняя сумма проекта становится все меньше. Если летом один проект обходился правительству в 8,8 млрд рублей, то сейчас — в 5,7 млрд рублей.
Впрочем, то, что министерство рано или поздно "поплывет", Ъ предсказывал еще летом. Упорство Минэкономики могло бы дорого ему обойтись: мизерное количество проектов, которые смогли прорваться сквозь комиссию, ставило под удар всю идею: если их так мало, то зачем вообще выделять деньги на их финансирование? Окончательный же отказ от первоначально заявленных принципов был зафиксирован в вышедшем в конце ноября постановлении правительства: в следующем году размеры участия государства в проектах будут расширены до 50%. Так что Министерство экономики даже слегка поторопилось с либерализацией условий конкурса.
ВЛАДИСЛАВ Ъ-БОРОДУЛИН, АННА Ъ-СУХОБОК