"Одна из важнейших задач сегодняшнего дня — определение принципов взаимоотношений между правительством и предпринимателями, поскольку предпринимательский корпус стал лидером рыночных реформ и превратился в один из гарантов стабильности". Эти слова Виктора Черномырдина, появление которого на Втором конгрессе российских предпринимателей буквально потрясло большинство присутствующих, стали вчера эффектным началом форума новых собственников, интерес к которому подогревался многими факторами. Во-первых, конгресс прошел на фоне предвыборной кампании. Во-вторых, он стал первым крупным мероприятием "Круглого стола бизнеса России" после смерти его председателя Ивана Кивелиди. В-третьих, Конгресс после бурного обсуждения принял за основу Хартию бизнеса России — документ, вызвавший широкие дискуссии в предпринимательских кругах и в средствах массовой информации.
Новая мирная инициатива Виктора Черномырдина
В повестке дня Конгресса стояли два основных вопроса: утверждение изменений устава КСБР (в связи с изменениями в его органах управления после гибели Кивелиди) и принятие Хартии бизнеса России. Тем не менее даже через несколько часов после начала Конгресса не было уверенности в том, что эти вопросы будут решены. Еще до начала заседания многие члены КСБР предупреждали, что все может пойти по иному сценарию, чем планировал президиум этого объединения. Вчерашний день отчасти подтвердил такие опасения.
Прежде всего, абсолютное большинство присутствующих не верило в обещанное выступление главы правительства. Его появление вызвало шок, подогрев эмоции многих участников, приехавших в Москву из провинции. Нельзя сказать, чтобы премьер сказал что-то принципиально новое. "Необходимо установить прямые контакты между правительством и КСБР, нам не нужны посредники" — этих слов многие ждали (прежде всего члены президиума). Ожидалась и положительная оценка проекта хартии, которую премьер сравнил с принятым в США при президенте Франклине Рузвельте "Биллем о честной конкуренции". "Проект хартии касается не только собственно частного бизнеса, но и структур, которые находятся в собственности государственных предприятий" — этот факт, чувствовалось, вызывает у главы правительства особое удовлетворение.
Вполне в соответствии с имиджем миротворца, используемого премьером со времени первого этапа военной кампании в Чечне, Черномырдин предложил предпринимателям подумать о заключении договора об экономической стабильности между правительством, предпринимательским корпусом и профсоюзами: "Без социального партнерства экономической стабильности не добиться". Заявление небесспорное, хотя политически совершенно логичное.
Тем не менее, для собравшихся был важен сам факт появления премьера на конгрессе, поскольку он вроде бы подтверждал, что цель, которой практически все участники КСБР добивались с момента его основания, близка. Речь идет о создании авторитетной организации, под прикрытием которой определенная часть элиты российского бизнеса, самостоятельно не способная идти на штурм кабинетов власти, могла бы с успехом лоббировать свои интересы. Последующий ход конгресса, однако, показал, что эти надежды все же несколько преждевременны.
Сопредседатели избраны прямым открытым голосованием
Неожиданно большой ажиотаж вызвало утверждение кандидатур сопредседателей КСБР (после смерти Ивана Кивелиди должность президента была упразднена). Здесь были сюрпризы. Дело в том, что по итогам рейтингового голосования на одном из заседаний президиума были выявлены три новых лидера, ставших сопредседателями объединения, — Олег Киселев (председатель совета директоров АО "Мосэкспо"), а за ним с большим отрывом Яков Дубенецкий (председатель правления Промстройбанка) и Андрей Нечаев (президент Российской финансовой корпорации). Два бывших вице-президента, Михаил Юрьев (ТОО "Промышленная группа Интерпром") и Владимир Щербаков (президент фонда "Интерприватизация"), остались без своих постов. Официальная версия — оба заявили самоотводы и пошли в политику (Юрьев стоит восьмым в списке "Яблока", а Щербаков — председатель Промпартии). Но, по неофициальной версии, против них велась целенаправленная кампания в подготовительный период. Так, против Михаила Юрьева выступала группа "Мост". Однако, судя по всему, на конгрессе его организаторам удалось добиться того, чтобы нужные люди в нужный момент сумели произнести фамилию Юрьева. В противном случае из-за своей природной агрессивности, еще более развившейся в результате рыночной конкуренции, он был способен взорвать КСБР изнутри. Против этого были приняты меры.
Первая часть заседания в результате этого больше напоминала дележ портфелей. После "тронных" речей кандидатов в сопредседатели прошло голосование, прерванное только эмоциональным выступлением с места председателя правления Инкомбанка Владимира Виноградова, призвавшего собравшихся забыть на минуту о бюрократической стороне, присущей деятельности любой организации, и задуматься глубже над вопросами экономической политики в России. Выступление, однако, было скорее похоже на глас вопиющего в пустыне и утонуло в последующих дискуссиях о форме голосования и качестве ведения Конгресса. Итоги голосования (все кандидатуры были одобрены) определялись по количеству голосов, отданных против: Дубенецкий — 0, Киселев — 0, Нечаев — 4 (причем против голосовал и Владимир Виноградов), Юрьев — 20.
Профсоюз работодателей или клуб избранных?
Ради чего, собственно, шла борьба? Возможно, была определенная доля истины в словах президента Российского союза частных собственников Виктора Щекочихина, постоянно будоражившего своих соседей эмоциональными комментариями происходящего. В одном из них он сказал о стремлении руководства объединения "приватизировать победу", добытую коллективными усилиями всех его членов. Однако насколько можно вести речь о победах этого несколько необычного общественного движения?
В интервью корреспонденту Ъ ответственный секретарь КСБР Александр Орлов, переименованный на конгрессе в исполнительного директора, поведал об инициативах объединения, свидетельствующих, по его мнению, о возрастающей его роли. Помимо Хартии бизнеса России, которую должны подписать все предприниматели страны, Орлов назвал еще ряд масштабных планов. Например, создание своего рода "Давосского форума" для стран с переходной экономикой (проще говоря, бывших стран СЭВ). Или состоявшийся вчера отъезд группы бизнесменов и представителей правоохранительных органов в Вашингтон, где они обсудят со своими коллегами проблему борьбы с отмыванием "грязных денег".
Однако существует и скептическое мнение о том, что подобные инициативы — лишь попытка привлечь к объединению внимание правительства. Вопрос об отношениях КСБР с властью остается одним из самых больных: по признанию Александра Орлова, этот вопрос он сам себе задает регулярно. И не находит ответа. Конечно, государство — не монолит. Во-первых, власть в России сильно персонифицирована, поэтому отношения с властью можно раздробить на множество отношений с отдельными ее представителями. Во-вторых, у государства есть различные ветви власти. Неплохо, как можно судить, сложились отношения с администрацией президента. С парламентом сложнее: в думе есть друзья и враги. По словам Орлова, уже есть опыт сотрудничества с рядом фракций (даже с коммунистами по некоторым вопросам "было достигнуто осторожное понимание"). С АПР — понимание нулевое. Наибольшее понимание найдено в Совете федерации (возможно, благодаря хорошим отношениям с Владимиром Шумейко). Впрочем, по данным парламентских корреспондентов Ъ, роль и влияние КСБР в Федеральном собрании сильно преувеличена. Опрошенные представители думских фракций и комитетов недоуменно пожимали плечами на вопрос о роли экспертов КСБР в разработке и лоббировании законопроектов.
Наиболее сложные отношения, по признанию Александра Орлова, складываются с исполнительной властью. Сложные — потому что предпринимателям довольно легко находить общий язык с чиновниками в ситуации "один на один". Однако язык этот кардинально меняется, когда в свет выходят официальные решения. Орлов объяснил это атавизмом советского мышления: руководящие лица умеют только руководить, и разговора на равных не получается.
Есть и еще один серьезный фактор. Судя по словам Александра Орлова, правительственные коридоры освоены представителями бизнеса, способными самостоятельно решать свои проблемы с властью. Разумеется, представительная крыша массовой общественной организации не требуется Рэму Вяхиреву или Борису Березовскому. Так, по признанию Андрея Нечаева, представители рвущегося в лидеры ОНЭКСИМбанка отказываются присоединиться к КСБР, заявляя примерно следующее: "Посмотрим, что у вас получится. Если придет успех — мы его с вами разделим". Примерно такое же мнение и у Олега Бойко.
Официальная позиция аппарата КСБР, однако, сводится к следующему: власть до сих пор не понимает, с кем имеет дело. Например, "сумма активов" лишь членов президиума КСБР, по признанию Орлова, составляет 40% годового бюджета страны (70,1 трлн рублей или $15,6 млрд). И пусть эта цифра может вызвать сомнения, но все же нельзя не признать, что люди, входящие в президиум, заслуживают внимания властей. И они его получают (отнюдь не только в лице Департамента налоговой политики) — но проблема в том, относится ли это внимание к КСБР в целом или же к наиболее сильным его представителям, объединенным в президиуме. В последнем случае правы оказываются те, кто считает, что будущее КСБР — в превращении в элитарный "клуб богатых". То, что подобные формирования могут иметь очень большое (но неафишируемое) влияние на власть и при достаточно скромном численном составе, свидетельствует длительный западный опыт.
Медведям в берлоге становится тесно
Отчасти в связи с этим основной проблемой может вскоре стать внутреннее единство КСБР. Сам Александр Орлов признал, что после смерти Ивана Кивелиди "цемент немного растопился". Действительно, Кивелиди (по образному определению одного из его соратников, "легковес в бизнесе и тяжеловес в политике") был фигурой, устраивавшей всех. Ведь организация, составные части которой гораздо мощнее ее самой, неизбежно сталкивается с проблемами поддержания единства. При Кивелиди "трудности проживания нескольких медведей в одной берлоге" сглаживались его личным обаянием. Такой фигуры, очевидно, больше нет. Как следствие все более проявляет себя конкуренция за право наследовать кресло председателя. Были случаи, когда настойчивые соискатели встречали организованный отпор. Симптомы возможного раскола на почве борьбы за руководство объединением отчасти проявились и на Конгрессе. В ходе его не так уж редко в среде "заднескамеечников" звучали обвинения, что отдельные лидеры пытаются "узурпировать и приватизировать все, что было наработано за годы".
Угрожает ли это единству? Владимир Щербаков называет 15-17 организаций, которые, будучи в списках участников КСБР, так и не приняли в нем никакого участия — например, банк "Менатеп". Более того, накануне Конгресса среди членов президиума ходил список почти 70 организаций, якобы отказавшихся от участия в Конгрессе по принципиальным соображениям. Даже при том, что большинство "отказников" было включено в список на основании неверной информации, необычайно серьезное отношение к ней членов президиума весьма показательно. Так или иначе, пока рано говорить о том, что КСБР говорит от лица всего российского бизнеса. Собственно, это признал в своем выступлении на Конгрессе и сопредседатель "Круглого стола" Андрей Нечаев, заявив, что КСБР пока еще не объединяет всех российских предпринимателей, представляя интересы лишь их части. Можно условно обрисовать границы этой "части": если абстрагироваться от провинциального "одного большого знака вопроса", ядро ее составляет круг банков, тяготеющих к нынешнему руководству АРБ (крупнейшие — Мост-банк и Инкомбанк), и их важнейшая клиентура.
Идеализм, который никому не принесет вреда
Одним из немногих примеров единства предпринимателей (и одновременно индикатором их противоречий) могла бы послужить история с принятием Хартии бизнеса России. Этот документ можно также назвать жестом отчаяния российского бизнеса. С начала года погибли пятеро членов КСБР (в том числе трое членов президиума — Олег Зверев, Олег Кантор и Иван Кивелиди). По словам Александра Орлова, три участника не смогли присутствовать на Конгрессе по состоянию здоровья в связи с событиями криминального порядка: двое ранены, один (Александр Клевлин из АО "ВАЗинтерсервис" в Тольятти, где в минувшее воскресенье была обстреляна инкассаторская машина) занят организацией похорон своих сотрудников.
Понятно стремление предпринимателей выработать защитный механизм против наметившейся тенденции к взаимоуничтожению. Однако вопрос именно в механизме: по мнению большинства опрошенных Ъ членов КСБР, Хартия является не более чем декларацией и не гарантирует сколько-нибудь эффективной защиты от насилия и недобросовестной конкуренции. С другой стороны, эксперты полагают, что подписанты могли бы извлечь определенные выгоды из этого документа, хотя бы в плане сотрудничества с партнерами на Западе, где крайне щепетильно относятся к вопросам деловой этики.
Любопытны также поправки к Хартии, предложенные рядом опрошенных бизнесменов: они касались в основном названия документа, а также отдельных формулировок и общего его тона. Такое трогательное внимание к деталям при двойственном отношении к сути Хартии со стороны прагматичных и несклонных к идеализму предпринимателей вызывает неподдельное сочувствие. Не больше и не меньше.
ВЛАДИМИР Ъ-ГЕНДЛИН, ВИКТОР Ъ-МЕЛЬНИКОВ