Рамазан Абдулатипов, первый заместитель председателя Совета федерации России
Война в Чечне никогда не заканчивалась. О каком мире можно говорить, если шли постоянные обстрелы и гибли люди?
Я считаю, что федеральные власти сделали все, чтобы дать возможность Дудаеву вести цивилизованные переговоры. Что же касается Дудаева, то он никогда на переговоры не соглашался, никаких высказываний по этому поводу не делал.
Владимир Лысенко, председатель Республиканской партии России
Россия находится на грани возобновления войны в Чечне. Мирные переговоры не привели к серьезным позитивным результатам. Единственное, что останавливает сегодня власти от начала военных действий, это приближение выборов: в случае начала военных действий блок Черномырдина будет лишен шанса на успех.
Анатолий Куликов, министр внутренних дел России
Я считаю, что активная война в Чечне, аналогичная той, что происходила зимой этого года, уже невозможна, так как дудаевские силы имеют для этого крайне низкий потенциал. В то же время, возможно, активные действия со стороны оппозиции будут продолжаться в виде партизанских, диверсионных актов.
События последних недель показывают, что заявление дудаевской стороны о готовящихся реальных диверсионных актах, возможно, имеет под собой реальные основания.
Владимир Голенко, вице-президент фирмы БАНСО
О вероятности возобновления военных действий в Чечне говорить сложно, все может быть. Я расцениваю вероятность возобновления военных действий как 15 процентов.
Владимир Порошин, директор службы маркетинга АО "НИКОйЛ"
Война в Чечне идет и сейчас. Что касается активных боевых действий, то их никогда не будет, потому что командование убедилось в том, что российская армия не способна вести активные боевые действия, как, скажем, американцы при проведении операции "Буря в пустыне". С чеченцами просто договорятся.
Алексей Гончаров, начальник отдела информации банка "Церих"
Возобновление крупных боевых действий в Чечне маловероятно. Этого просто не допустят соответствующие силы, потому что туда уже вложено очень много денег.
Юрий Вишневский, президент инвестиционной компании "Когнито"
Вероятность возникновения широкомасштабных боевых действий в Чечне я оцениваю в 20 процентов.
Виктор Базарян, директор департамента банков АРБ
Чеченцы помнят нанесенное им в 1944 году оскорбление. Поэтому, один раз получив оружие, они уже не остановятся, пока не добьются своей независимости. В Чечне будут постоянно идти боевые действия по типу партизанских.
Константин Боровой, лидер Партии экономической свободы
Вероятность крупномасштабных боевых действий в Чечне возрастает с приближением выборов и на момент выборов составит около 70%. Далее эта вероятность будет постепенно спадать. Мирное урегулирование чеченского конфликта возможно только тогда, когда поменяется министр обороны РФ, поскольку новый министр обороны не станет брать на себя ответственность за кровь, пролитую Павлом Грачевым.
Павел Субботин, вице-президент Союза экспортеров энергии
Активные боевые действия в Чечне будут возобновлены. В пользу этого свидетельствует специфика чеченского народа, проблемы взаимоотношений между русским и чеченским народами. Война также в интересах военных — пока она идет, нужен тот, кто ее начал. Кроме того, война нужна политикам, которые боятся предстоящих выборов. Она может предоставить им возможность если не отменить, то хотя бы отодвинуть выборы и удержаться на своих местах в политической элите.
-------------------------------------------------------
Андрей Караулов, ведущий программы "Момент истины", для Ъ
Война в Чечне будет даже и в том случае, если мы оттуда уйдем
Об этом предупреждал еще Лев Николаевич Толстой. В "Хаджи Мурате" он писал, что война в Чечне будет даже и в том случае, если мы оттуда уйдем. Даже дуракам ясно: нельзя вести переговоры с Дудаевым, имея в кармане ордер на его арест, сам факт которого делает эти переговоры нелегитимными. По имеющимся у меня сведениям, "Альфа" готовится захватить Дудаева. Если это произойдет, война в Чечне не закончится и через сто лет.
Евгений Киселев, ведущий программы "Итоги", для Ъ
Есть мощные теневые криминальные структуры, заинтересованные в продолжении хаоса в Чечне
Я бы не решился брать на себя ответственность давать конкретный прогноз: да, война будет или нет, войны не будет. Слишком много разнонаправленных векторов влияет на ситуацию: разные политические силы в Москве, разные политические силы в Чечне. Даже лагерь сторонников Дудаева, к примеру, совершенно неоднороден. Неоднородны и политические силы в России. В каком-то смысле трудно назвать чистых "голубей" и "ястребов". Я не говорю уже об экономических факторах, которые влияют на ситуацию в Чечне. Есть мощные теневые, криминальные структуры, заинтересованные в том, чтобы хаос в Чечне продолжался долго, и это не какие-то группировки, которые находятся в самой Чечне, в регионе конфликта, а силы, которые в тысяче километров от него.
И потом, война идет, это скорее вялотекущая война. Очевидно, точнее ставить вопрос так: можно ли ждать эскалации или, напротив, наступит относительная стабилизация? Все зависит от политической воли Москвы, с одной стороны, а с другой — чья возьмет в сложнейшем внутриполитическом раскладе в Чечне.
Даже если будут достигнуты договоренности, нормализуется ситуация, будет прогресс на переговорах, я думаю, что трудно ожидать скорого наступления в Чечне мира в нормальном понимании этого слова. Будет много оружия, будут стрелять, будет кровь. Если только не случится чудо. Но политические реалии нашей жизни приучили нас не верить в чудеса.
Валерий Выжутович, обозреватель газеты "Известия", для Ъ
Исход чеченской эпопеи зависит от исхода невидимой войны в коридорах российской власти
Война не заканчивалась с тех пор, как началась в декабре прошлого года. Она идет. И переговорный процесс, те договоренности, что существуют, — они очень зыбкие, очень слабые, они скорее создали иллюзию, что этот конфликт, эта война может в ближайшее время завершена, тогда как все трезвые наблюдатели и политики еще тогда, когда она началась, понимали, что завершить ее будет очень непросто. И то, что сейчас происходит — все эти терракты, покушения на Лобова, Михайлова, и, наконец, страшное покушение на Анатолия Романова — все это еще раз развеивает иллюзии о скором достижении мира в Чечне. Тут надо говорить о том, что по существу война продолжается — невидимая война между теми политиками, которые заинтересованы в цивилизованном развязывании этого кровоточащего узла, и теми, кто представляет партию войны в российском руководстве. Как противоречат высказывания Черномырдина после покушения на Романова о том, что несмотря ни на что надо продолжать переговорный процесс, надо добиваться выполнения обязательств, воинственным высказываниям Грачева о том, что никакие мирные средства в отношении Чечни, Дудаева, его режима использованы быть не могут.
Мирное разрешение чеченского кризиса невозможно до тех пор, пока идет невидимая война в российском руководстве между сторонниками мирного выхода из кризиса и теми, кто хочет войны. То, что происходит и будет происходить в Чечне, будет решаться не в Чечне, не в Грозном, а в Москве. От исхода этой невидимой войны в коридорах российской власти зависит исход чеченской эпопеи.
Михаил Леонтьев, обозреватель газеты "Сегодня", для Ъ
Вероятность новой войны при нынешних властях в Москве и Чечне всегда будет выше, чем вероятность мира
Строго говоря, война в Чечне не прекращается. Учитывая избранный российским руководством образ действия, рассчитывать на прекращение вялотекущего кровопролития в Чечне не приходится. Что касается вероятности начала широкомасштабных боевых действий, то здесь прежде всего необходимо выяснить, чего московские власти добиваются в Чечне сейчас, и какова вероятность их успеха.
Наблюдение за тактикой российского руководства создало впечатление, что переход от военных действий к "мирному процессу" был продиктован не только и не столько влиянием политического рынка, сколько намерением создать в Чечне дееспособного российского сателлита, могущего обеспечить некоторый самостоятельный контроль над ситуацией. Эта роль, по всей видимости, предназначалась г-ну Масхадову.
Однако способность России вырастить такую дееспособную марионетку в Чечне совсем не подкрепляется возможностью ее контролировать. Состояние отечественной государственности создает возможность любой кукле играть с кукловодами, конкурирующими в борьбе за веревочку. Именно поэтому вероятность начала нового этапа широкомасштабной войны в Чечне очень мало зависит от тех или иных эксцессов в "мирном процессе", а определяется исключительно интересами того или иного победителя в борьбе за ту самую "веревочку". Поскольку возможности использования такой войны чрезвычайно широки, а возможности добиться любого устойчивого умиротворения противоречат обязательствам обеих сторон конфликта, "повязанных кровью", вероятность новой войны при нынешних властях в Москве и Чечне всегда будет выше, чем вероятность мира.