Сорок лет назад, в апреле 1955 года, на экраны Америки вышел знаменитый Rebel Without A Cause — "Бунтовщик без причины" Николаса Рея, фильм, которому в скором времени было суждено стать одним из главных символов молодежной субкультуры 50-х. По случаю юбилея в нью-йоркском кинотеатре Film Forum открылся двухнедельный показ специально восстановленной копии картины. Одновременно Американский музей киноизображения (American Museum of the Moving Image) проводит полную ретроспективу Николаса Рея.
Историки и социологи часто называют 1955-й переломным годом американской культуры. На эстраду, телевидение и в кино прорвались представители подростковой генерации. Элвис Пресли потеснил сладкоголосых Фрэнка Синатру и Гая Митчелла. Вечно сорокалетние кинолюбовники, вроде Фарлея Гранже или Роберта Вагнера, капитулировали перед молодыми и колючими Марлоном Брандо и Монтгомери Клифтом. В конфликте поколений воюющие стороны формулировали свои стратегии: под звуки первых рок-н-роллов дети седлали мотоциклы, а их родители судачили о немотивированной агрессии и презрении к перспективам позитивного общественного роста.
Американцы хотели объяснений. Ответ на вопрос "легко ли быть молодым?" искали на уровне семьи, школы, компании подростков. С этим же прицелом писался и сценарий Стюарта Стерна "Бунтовщик без причины", повествующий о злоключениях старшеклассника Джима Траска, мучительно разыскивающего свое место в жизни. Rebel Without A Cause можно перевести и как "Бунтовщик без идеала". Фильм задумывался как нравоучительная история "опасных игр", приводящих к нешуточному кровавому итогу: в борьбе за лидерство в школьной банде соперник Джима срывался с обрыва, а его единственный друг — смешной коротышка по имени Плато — попадал под полицейскую пулю. Инфантильные забавы заканчивались трагически — на примере Джима общество как бы предостерегало подрастающее поколение против излишней самостоятельности.
"Бунтовщика без причины" поставил Николас Рей — в то время одна из самых ярких фигур внутриголливудского индепендента, жестокий лирик и волк-одиночка. На главные роли он позвал выпускников нью-йоркских театральных студий, чей образ жизни мало чем отличался от времяпрепровождения трудных подростков — Сола Минео, совсем еще юного Денниса Хоппера, будущую звезду "Вестсайдской истории" Натали Вуд... Джима Траска сыграл Джеймс Дин — актер-неврастеник с капризным детским ртом и печальными старческими глазами, питавший болезненное пристрастие к ночным разговорам и сумасшедшим автогонкам. В результате история воспитания чувств превратилась в романтическую поэму изгнанничества. Дин с его мимикой падшего ангела открыл целую галерею антигероев, затевающих пятнашки со смертью на обочине одряхлевшего социального мифа. Пересматривая "Бунтовщика..." сегодня, легко заметить, что антагонизм поколений в нем решается как метафизическое противостояние. Одна из центральных сцен фильма происходит в провинциальном планетарии, под мерцающим звездным куполом, осеняющем любовь и муку заблудших подростков. Социальные альтернативы еще не оформились, бунтаря пожирает смутное томление, в отличие от будущих своих двойников, он не погибает, а остается жить, так и не расставшись со своей тоской. Впрочем, судьба исправила открытый финал. "Гигант"-- следующий фильм Дина — вышел в прокат уже после того, как газеты всей Америки напечатали фотографии его сплющенной в лепешку гоночной машины. Он погиб в окрестностях Салинаса, калифорнийского города, где снимался у своего учителя Элиа Казана в "Восточнее рая". Остальные исполнители тоже ушли из жизни задолго до срока. В ноябре 1981 года на борту своей роскошной яхты скоропостижно и таинственно скончалась сорокатрехлетняя Натали Вуд, сыгравшая подружку "бунтаря", заводную и беззащитную Джуди. В 1976-м Сола Минео, номиновавшегося на Оскар второго плана за роль Плато, зарезали на пороге его голливудской виллы. В живых остался только Деннис Хоппер,в конце концов поборовший многолетнюю зависимость от алкоголя и галлюциногенов и перешедший на амплуа патентованных злодеев...
Через сорок лет миф уже не выглядит мифом. Он превращается в экспонат культурного архива, в исторический документ. Роль эта незавидна, но зато избавленный от актуального комментария "Бунтовщик..." обретает сейчас свою новую и, может быть, настоящую жизнь — жизнь романтической притчи о любви, тоске и свободе.
СЕРГЕЙ Ъ-ДОБРОТВОРСКИЙ