Дмитрий Бутрин о скрытых последствиях закрытия статистических данных

Действительно плохие новости бывает сложно описывать: ничего действительно важного для значимого числа людей еще не происходит, а говорить о длинных последствиях мелких событий конкретно — невозможно. Для меня лично все началось с мелочи — с конца февраля 2022 года число страниц в комментирующих официальную статистику отчетах несильно, но заметно сократилось. Комментарий совета директоров ЦБ к решению по ключевой ставке оказался также крайне лаконичным: в принципе можно и так, мало слов не означает мало информации. Хотя, конечно, сейчас совсем не то время, когда скупость официальных лиц в высказываниях полезна — это прямое соучастие в усилении неопределенностей и содействие генерации убытков регулируемых структур.

Когда ЦБ и Федеральная таможенная служба через месяц отказались публиковать данные об экспорте и импорте в марте, это выглядело уже глупостью. У «недружественных» государств эти данные есть: продавец продал столько, сколько купил покупатель. К тому же общие цифры, которые интересуют большинство аналитиков, все равно придется раскрывать в публикациях о платежном балансе; позже они дополнятся и данными о международной инвестпозиции РФ — не откажется же Россия от публикаций данных в системе национальных счетов? Но когда Минэнерго 12 апреля ограничило публикацию данных об экспорте нефти и нефтепродуктов из РФ, это уже было просто смешно. Нет на свете рынка, внешнеторговые данные которого восстанавливаются лучше, чем рынок нефти. Argus, Platts, Bloomberg делают это десятилетиями — и от Минэнерго в этом вопросе не зависят. Что же до информации о внутреннем рынке нефти, безусловно, тут есть кого запутать или обмануть отказом от публикаций ЦДУ ТЭК. Начальство, например — ведь закрытую статистику проще фальсифицировать. Но и начальство, кажется, это одобрило, понимая, что его теперь будут больше обманывать: нашлись причины сказать «да»? Давайте угадаю: наверное, это все из-за военной операции РФ на Украине. Надо бороться с санкциями, надо скрывать, как именно мы им противодействуем, как бы нам не сказать лишнего.

Напомню, что является прямым эффектом закрытия любых цифр. До тех пор пока ценообразование на какой-либо товар является рыночным, информационная функция цен неотменима. Ограничение свободы обмена информацией всегда ведет к росту оценки рисков и закладывается в цены, недостаток информации усиливает число ошибочных решений и генерирует убытки. Если кампания по закрытию статистики продолжится, она нанесет экономике ощутимый ущерб, заведомо перекрывающий ущерб от продолжения прежнего графика публикаций. И этот ущерб может быть позже поставлен в вину любому, кто сейчас говорит «как бы чего не вышло». Если непонятно про информационную функцию цен, то это-то должно быть понятно.