В прокате «Безумное кино для взрослых» Раду Жуде

На экраны вышел фильм—победитель Берлинского кинофестиваля этого года — «Безумное кино для взрослых» румынского режиссера Раду Жуде, который демонстрируется с цензурными правками. Приключения картины в России дополнительно подчеркнули ее актуальность, хотя она в этом и не нуждалась, считает Юлия Шагельман.

В оригинале фильм назывался «Неудачный трах, или Безумное порно» и открывался трехминутным эпизодом откровенного домашнего видео. После того как Минкульт не выдал прокатное удостоверение этакому неприличию, лента была переименована и перемонтирована самим режиссером, которого, думается, изрядно повеселила ирония ситуации. Теперь все нескромные мизансцены заменены черным экраном со звуковой дорожкой из охов, вздохов, шлепков, хлюпов и бесхитростных постельных диалогов — остается только догадываться, какие картинки сможет нарисовать на этом месте зрительское воображение.

Злополучное видео сняли исключительно для собственного употребления учительница истории Эмилия (Катя Паскарю) и ее муж Эуджен (Стефан Стил, который в оригинальном монтаже оставался фигурой без лица). Однако ролик неведомыми путями утек в сеть, и теперь Эмилии предстоит встреча с возмущенными родителями, которые будут решать, может ли женщина, позволяющая себе оральный секс и кружевные трусы, рассказывать их детям про румынского национального героя Штефана Великого и поэта Михая Эминеску, чей портрет украшает купюру в 500 леев. Собрание станет третьим актом пьесы, которую Раду Жуде иронично называет «наброском популярного фильма».

В первом же он погружает героиню и зрителей в прозаический ад городской жизни, доведенный до абсурда пандемией. Эмилия нарезает круги по шумным, загазованным, изгаженным аляповатыми вывесками и дорожными работами улицам Бухареста. Рынок, магазин, короткий визит к директрисе школы (Клаудия Иеремия) — вроде и невредной тетке, которая тем не менее не может оградить коллегу от праведного гнева общественности,— еще один магазин, аптека, кафе. Наружная реклама с двусмысленными слоганами («Я люблю поглубже» — сообщает надпись на билборде с красоткой, поедающей какой-то йогурт), предвыборная агитация, растрескавшийся асфальт, затянутые строительной сеткой стены, припаркованные поперек пешеходных переходов автомобили, спущенные на подбородок маски, их обладатели, готовые обматерить друг друга через 30 секунд разговора, обрывки чьей-то телефонной беседы о том, что ладан помогает от рака, а через лжицу для причастия коронавирус не передается... Все это выглядит и звучит настолько знакомо, что даже не удивляешься, когда одна из покупательниц в аптеке вдруг переходит на русский.

Авторскую мысль уловить несложно: вот где настоящее порно, обиходное насилие и похабщина, от которых стоило бы оберегать детей (да и взрослых), но которое никого не шокирует и даже почти не воспринимается мозгом, только непосредственно органами чувств. Эту идею продолжает вторая часть с подзаголовком «Краткий справочник анекдотов, знаков и чудес», снятая совсем уж доходчиво, шершавым языком плаката. Это лексикон вывернутых наизнанку прописных истин, в котором основные понятия румынской жизни проиллюстрированы кадрами хроники, цитатами, этикетками, журнальными обложками (на статьях «порнография», «пенис», «минет» и «анекдоты про блондинок» экран снова становится черным) и снабжены язвительными комментариями. Достается тут и армии (стреляла по своему народу в 1848, 1907, 1918, 1989-м), и православной церкви (поддерживала все тоталитарные режимы и закрывала двери перед революционерами 1989 года), поминается Чаушеску, участие Румынии во Второй мировой и ее «достижения» в деле уничтожения евреев и цыган.

Еврейский вопрос неожиданно становится одним из центральных и на собрании, до которого наконец добирается Эмилия. После того как участники, чьи лица скрыты за разнообразными масками (пандемия — удачный предлог, чтобы спрятаться от прямых взглядов и принять чужую личину), еще раз тщательно изучают многострадальный ролик, настаивая на том, чтобы непременно досмотреть до конца, у «порноучилки» находятся и другие грехи. Например, она рассказывала на уроках о холокосте, а это уже совсем ни в какие ворота. Превратившееся в фарс собрание обрывается на полуслове, однако Жуде предлагает на выбор три концовки: оптимистическую, реалистическую и издевательски-героическую. Четвертую же — незапланированную, но логичную — картина получила в реальной жизни, где лицемерие, двоемыслие и ханжество получили наглядное воплощение в виде экрана, на котором ничего не показывают, но всем все понятно.