У России спросили, как она устраняет недостатки расследований по делам женщин, обратившихся в ЕСПЧ

Отчитаться, устранены ли недостатки в расследовании случаев домашнего насилия, попавших в поле зрения Европейского суда по правам человека, предложил российским властям комитет министров Совета Европы. Речь идет о делах трех россиянок, в пользу которых Европейский суд по правам человека вынес решения в 2019–2020 годах. Министры СЕ просят российские власти конкретизировать определение домашнего насилия в законопроекте о его профилактике, включив туда все формы такого правонарушения.

Комитет министров Совета Европы проанализировал меры, принятые российскими властями по итогам нескольких решений ЕСПЧ по делам о домашнем насилии в России. Напомним, первым таким решением стало заключение по делу Валерии Володиной: 9 июля 2019 года суд в Страсбурге присудил ей €20 тыс., признав, что правоохранительные органы, а также суды города Ульяновска уклонились от исполнения своих обязанностей и не смогли защитить ее от продолжающегося домашнего насилия со стороны ее партнера. Он неоднократно избивал женщину, похищал ее, угрожал ей убийством. ЕСПЧ постановил, что в ситуации Валерии Володиной были нарушены две статьи Конвенции о защите прав человека: ст. 3, запрещающая жестокое обращение и пытки, а также ст. 14, запрещающая дискриминацию. В июне 2020 года ЕСПЧ вынес аналогичное решение по обращению жительницы Санкт-Петербурга Светланы Польшиной (направила иск в Страсбургский суд в сентябре 2014 года): она неоднократно жаловалась в полицию на то, что ее бывший муж ее избивал, однако уголовное дело так и не было возбуждено.

Тогда ЕСПЧ отмечал, что российские власти оказались неспособны предотвратить нападения на женщину. Суд также указал, что в России отсутствует законодательство, необходимое для защиты жертв домашнего насилия, а российские власти не признают масштаб проблемы.

В октябре 2019 года ЕСПЧ вынес решение по обращению жительницы Воронежа Дианы Барсовой, присудив ей €7,5 тыс.: женщина не смогла добиться наказания для избивавшего ее мужа в российских судах и в 2010 году обратилась в ЕСПЧ.

В своем решении по группе дел «Володина и другие» (дела Володиной, Барсовой и Польшиной) комитет министров СЕ предложил российским властям «предоставить информацию не позднее 31 марта 2021 года о мерах, принятых для устранения риска продолжения насилия или угроз насилия в отношении заявительниц». В частности, министры отмечают, что по делу госпожи Володиной «остается неясным, как устранены недостатки расследования, выявленные судом».

«Принимая к сведению план властей продолжить разработку дальнейших поправок к законодательству», министры СЕ призвали Россию «квалифицировать домашнее насилие во всех его формах как уголовное преступление» и отнести его к делам публичного обвинения (сейчас побои в семье относятся к сфере частно-публичного обвинения, то есть жертвы, а не правоохранительные органы сами должны нанимать адвокатов, обращаться в суд, заниматься сбором улик).

Также Россию просят распространить эти поправки и на лиц, не состоящих в родственных связях или браке и не проживающих совместно.

Европейские министры напоминают российским властям о законопроекте «О профилактике семейно-бытового насилия», с которым уже давно работают депутаты и сенаторы, а также предлагают «рассмотреть вопрос о распространении сферы действия защитных ордеров (документ, препятствующий общению жертвы с агрессором.— “Ъ”) на все формы домашнего насилия». Ответ российских властей должен быть направлен не позднее 1 августа 2012 года.

По мнению адвоката общественной организации «Правовая инициатива» Григора Аветисяна (организация представляла в ЕСПЧ дело Валерии Володиной), комитет министров СЕ напоминает: «Основная проблема, то есть наличие законодательного пробела в системообразующих нормативных документах РФ по определению домашнего насилия, не устранена». Что касается дела госпожи Володиной, «из отчетов российского правительства следует, что расследование продолжает быть неэффективным, и ни одно официальное лицо не привлечено к ответственности за саботаж расследования», сказал господин Аветисян.

Валерия Мишина