«Белорусские события развиваются пока по сценарию Москвы»
Максим Юсин — о кризисе в Белоруссии и об интересах России
В Белоруссии отпустили всех россиян, задержанных во время протестов. Хотя российское посольство в Минске продолжает проверять, точно ли все российские граждане были освобождены. Об этом агентству ТАСС рассказал пресс-секретарь дипмиссии Алексей Маскалев. 24 августа Александр Лукашенко вновь поговорил по телефону с Владимиром Путиным. Главы государств обсудили ситуацию в Белоруссии и договорились, что белорусы поучаствуют в испытании российской вакцины от коронавируса. Обозреватель “Ъ” Максим Юсин считает, что Москва медленно, но верно добивается своих целей на белорусском направлении.
Спустя две недели после начала белорусского кризиса, когда его острая фаза прошла и противостояние становится позиционным, настало время подвести предварительные итоги. И главный из них — это то, что на нынешнем этапе ситуация в общем и целом развивается по сценарию Москвы, и ход событий в основном отвечает ее интересам.
Силовой сценарий смены власти, который и так казался маловероятным, сегодня практически исключен. Силовики демонстрируют верность Александру Лукашенко, а митингующие, в отличие от киевского «майдана» 2014 года, настроены миролюбиво — шины не жгут, омоновцев, за редким исключением, не атакуют, к уличным боям не готовятся.
Сомнительный спектакль, разыгранный Лукашенко, который изображал из себя Сальвадора Альенде и позировал перед телекамерами с автоматом, не должен вводить в заблуждение. В отличие от Чили, в Белоруссии нет и не предвидится генерала Пиночета, штурмовать президентский дворец никто не собирался. Не похож Минск-2020 и на Киев шестилетней давности — в белорусской столице нет ни сотника Парасюка, ни снайперских винтовок Пашинского, ни рвущихся в бой националистов из Львова и Тернополя.
Еще одно отличие — слабость белорусской оппозиции, отсутствие в ее рядах людей, способных перехватить государственную власть, если бы она вдруг выпала из рук Лукашенко.
В Киеве таких было достаточно — бывших министров, бывших премьеров, действующих депутатов парламента и олигархов. В Белоруссии же Лукашенко настолько зачистил политическое поле, низведя под корень всех потенциальных оппонентов, что не стоит удивляться, почему созданный его противниками Координационный совет оппозиции смотрится столь неубедительно и ведет себя столь невнятно. Эти люди не в состоянии силой захватить власть — да они, похоже, и не ставят перед собой такой задачи. И на глазах теряют инициативу.
Для Москвы наметившаяся стабилизация белорусской ситуации — хорошая новость, смена власти по киевскому сценарию была бы для нее геополитическим кошмаром.
Но здесь есть один важный нюанс.
Ситуацию Лукашенко стабилизировал, но вышел из кризиса ослабленным и изолированным.
Его растерянность, неадекватное поведение проявились хотя бы в том, что для участия в спектакле под названием оборона президентского дворца, который никто не штурмует, он привлек своего 15-летнего сына Колю, вооруженного автоматом, в каске и бронежилете. В какой-то момент Лукашенко явно «поплыл», почувствовал неуверенность, осознал, насколько далеко зашел кризис, насколько велико недовольство в обществе, насколько подорваны отношения с Западом. И единственным выходом из ситуации для загнанного в угол президента стало обращение за помощью в Кремль.
Антироссийская риторика, столь заметная в Минске накануне выборов, сошла на нет, арестованных бойцов российского ЧВК, обвинявшихся чуть ли не в попытке госпереворота, без шума отпустили, а вместо борьбы с гипотетическим российским вмешательством Лукашенко перебрасывает войска к польской границе, имитируя, на сей раз, вмешательство Варшавы.
Показательными стали и две безуспешные попытки дозвониться до Лукашенко, предпринятые Ангелой Меркель. Белорусский президент не захотел общаться ни с канцлером Германии, ни с кем-либо еще из западных лидеров, делегировав это право Владимиру Путину. И президент России обсуждал белорусскую ситуацию и с той же Меркель, и со своим французским коллегой Эмманюэлем Макроном, и с председателем Европейского совета Шарлем Мишелем, и с президентом Финляндии Саули Ниинистё.
Иными словами, судьбу Белоруссии Запад решает с Путиным, что, безусловно, сокращает свободу маневра Лукашенко на будущих переговорах с Кремлем о правилах функционирования союзного государства. Едва ли на этих переговорах белорусский лидер станет вести себя столь же своенравно, как прежде.
Логично предположить, что Путин обсуждал с западными коллегами и пути выхода из политического тупика, в котором сегодня оказалась Белоруссия. С точки зрения Евросоюза, Лукашенко остается законным президентом до 5 ноября, когда истекает его предыдущий мандат. А потом — всё, новый его мандат не признали ни Европа, ни США. Он, конечно, может управлять своей страной и без признания Запада, как президент Николас Мадуро в Венесуэле, но для государства в центре Европы это крайне неудобная и противоестественная ситуация.
Выходом могло бы стать ускорение анонсированной самим Лукашенко политической реформы, перераспределение полномочий в пользу парламента, проведение новых выборов (в том числе парламентских), в которых могли бы участвовать все политики — и снятые с выборов нынешних, и сидящие в тюрьмах, и выдавленные из страны.
И в новой политической конфигурации Москва, имеющая огромное влияние и на белорусскую экономику, и на белорусскую политику, получает шанс обеспечить приход к власти новых людей. Которые, с одной стороны, не вызывали бы антагонизм у значительной части собственного народа, а с другой — проводили бы в отношении России предсказуемую, прагматичную, конструктивную политику, не пытались шантажировать ее, провоцировать и сталкивать с Западом, как делал в последние годы Лукашенко.
А в ожидании этих выборов очень важно соблюдать баланс, сохранять дистанцию с Лукашенко, не солидаризироваться с его политикой, если он в очередной раз решит перегнуть палку, а силовики вновь станут несоразмерно применять силу против мирных митингующих. Нельзя, чтобы у белорусского общества сложилось впечатление, что Россия безоговорочно поддерживает дискредитировавшего себя президента и что она слепо верит в 80% голосов, которые приписал ему ЦИК по итогам злосчастных выборов 9 августа.