Черная весна
Нефтяной рынок пережил худшее
Весна 2020 года для нефтяного рынка окажется самым волатильным периодом в истории. В апреле из-за изоляции большей части человечества и недостатка свободных хранилищ цены на техасскую нефть WTI впервые ушли в отрицательную зону. Европейские сорта благодаря большей гибкости при отгрузке удержались в плюсе, но тоже существенно потеряли в цене. Только на фоне снятия части карантинных ограничений в Европе и США, а также снижения добычи сырья крупнейшими производителями цены смогли восстановить часть утраченных позиций и вернуться к уровню $30 за баррель.
Фото: Сергей Коньков, Коммерсантъ
Весна надолго запомнится инвесторам на нефтяном рынке. В марте Россия и Саудовская Аравия начали торговую войну за рынки сбыта, обвалив цены на сырье. Однако уже в апреле под эгидой президента США Дональда Трампа стороны вновь сели за стол переговоров и согласовали совместно с другими производителями беспрецедентную по масштабам сделку ОПЕК+, которая компенсировала часть выпавшего из-за коронавируса спроса на сырье. Правда, оптимизм на рынке был недолгим. 20 апреля на торгах NYMEX стоимость техасской нефти впервые в истории опустилась в отрицательную область. В ходе торгов стоимость контракта на поставку нефти WTI достигала минус $40,32 за баррель — абсолютного исторического минимума.
Беспрецедентный обвал цен на американском рынке был техническим, а не фундаментальным, и затрагивал нефть с поставкой в мае. Экспирация данного контракта должна была состояться на следующий день — 21 апреля. В этот день собственник обязуется принять в мае сырую нефть либо закачать ее в трубопровод или в хранилище в Кушинге. По словам директора по инвестициям Credit Suisse Майкла Стробека, в обычное время потребители покупают сырую нефть в виде физического объекта до истечения срока действия контракта, но сейчас у потребителей / перерабатывающих заводов нет желания этого делать, так как коронавирусная пандемия обрушила экономику. Конечно, можно было нефть оставить в хранилищах торгового хаба, но к тому времени они оказались почти полностью заполнены, а оставшиеся объемы были забронированы. Единственная возможность не исполнить контракт — продать его, чем и занялись многие инвесторы и потребители, обвалив цены в отрицательную область. «Отсутствие места для хранения нефти создало уникальную возможность получить выгоду для тех, у кого есть доступ к свободным хранилищам»,— отмечает главный макроэкономист и руководитель направления перспективных исследований Next Generation, Julius Baer Норберт Рюкер.
Под давлением оказались и североморская нефть Brent, и российская Urals, но масштабы падения были менее катастрофическими. По итогам 20 апреля стоимость европейских сортов нефти на спот-рынке упала почти вдвое, до $8–8,4 за баррель. Это почти в девять раз ниже уровней начала года. По словам Норберта Рюкера, несколько прошедших недель научили инвесторов, что на рынке нефти могут произойти невероятные вещи, однако возможность снижения цен на нефть Brent в отрицательную область близка к нулю. «Европейская нефть Brent доставляется в акваторию Северного моря, что делает ее более гибкой и, следовательно, менее подверженной нехватке мощностей для хранения, которые сейчас наблюдаются в США»,— отмечает Майкл Стробек.
Впрочем, в конце апреля и начале мая на рынке нефти начало формироваться все больше предпосылок для возобновления повышающего ценового тренда. 15 мая европейские сорта нефти на спот-рынке после двухмесячного перерыва подорожали выше уровня $30 за баррель. Стоимость ближайшего контракта на поставку нефти Brent поднималась до отметки $32,5 за баррель. К уровню $30 за баррель вернулась стоимость июньского контракта нефти WTI.
Возращению цен на нефть к локальным максимумам способствует постепенное снятие ограничений, введенных с целью сдерживания распространения коронавирусной инфекции COVID-19 в Европе. В начале мая Италия и Финляндия смягчили ограничения на передвижение жителей. По словам стратега Сбербанка по операциям на товарно-сырьевых рынках Михаила Шейбе, на фоне снижения ограничительных мер, связанных с коронавирусом, постепенно растет загруженность дорог в США и Европе, о чем говорят данные дорожных навигаторов. Это ведет к медленному восстановлению спроса на нефть. «Транспортная активность в ведущих западных экономиках приближается к 80% от нормального уровня, а в Китае, похоже, практически вернулась к нормальным значениям»,— отмечает Норберт Рюкер.
К тому же с начала мая начала действовать новая сделка ОПЕК+, предполагающая с 1 мая сокращение суточной добычи на 9,7 млн баррелей в мае—июне, на 7,7 млн баррелей во втором полугодии 2020 года и далее на 5,8 млн баррелей вплоть до конца апреля 2022 года. При этом становится очевидно, что предложение будет сокращаться опережающими темпами. Так, Саудовская Аравия в середине месяца заявила, что снизит добычу на 1 млн баррелей в сутки свыше полагающейся ей квоты, до уровня 7,5 млн баррелей. Следом ОАЭ и Кувейт сообщили, что совокупно урежут добычу на 180 тыс. баррелей в сутки, в связи с этим сокращение в ОПЕК+ в июне может составить 10,8 млн баррелей вместо запланированных 9,7 млн баррелей.
По оценкам Международного энергетического агентства, резкое сокращение добычи Саудовской Аравией, а также падение производства нефти в США и Канаде приведут к историческому снижению мировых поставок нефти в мае — на 12 млн баррелей в сутки, до 88 млн баррелей, минимума за последние девять лет. По оценкам Михаила Шейбе, в мае производство нефти в США может снизиться на 1,3 млн баррелей. О масштабах падения добычи свидетельствуют и показатели буровой активности. Согласно данным Baker Hughes, число действующих нефтяных буровых установок в США за неделю, закончившуюся 15 мая, сократилось на 34 единицы, до 258 буровых. Непрерывное снижение их числа продолжается девятую неделю подряд, и за это время их количество уменьшилось без малого в 2,6 раза.
В таких условиях аналитики, опрошенные «Деньгами», ждут дальнейшего подъема цен на нефть. По оценкам Норберта Рюкера, к концу года цены должны вырасти до уровня $40 за баррель и выше. Скорость подъема будет зависеть от динамики спроса против динамики предложения на глобальном рынке нефти. «Спрос начнет превышать предложение в июне, что приведет к первому за долгий период сокращению мировых запасов жидких углеводородов. Катализатором роста цен на нефть может стать возобновление повышающего тренда на фондовом рынке, а также пролонгация на грядущей встрече ОПЕК+ в начале июня текущих монументальных сокращений добычи до конца этого года (то есть отсутствие роста предложения со стороны ОПЕК+)»,— считает Михаил Шейбе.
Восстановление цен на нефть почти не сказалось на российском валютном рынке. За первые две недели мая курс доллара на Московской бирже снизился только на 80 коп., до 73,60 руб./$. По словам главного экономиста Совкомбанка Кирилла Соколова, поддержку американской валюте оказывают спрос на защитные активы на фоне глобальной рецессии и торговых войн, а также рекордные займы правительства США. В этом квартале Минфин США планирует занять на рынке рекордные $3 трлн, что ведет к оттоку долларов из мировой финансовой системы и укреплению американской валюты. «Усиление конфронтации между Вашингтоном и Пекином может замедлить восстановление глобальной экономики и привести к ослаблению юаня, что негативно для сырьевых товаров и валют развивающихся стран»,— отмечает господин Соколов.
В поисках нового равновесия
Апрель и первая половина мая были весьма успешными для рубля. Российской валюте удалось отыграть около половины ослабления, происходившего в феврале и первой половине марта под воздействием бегства капитала в качественные активы и резкого падения цен на нефть после распада сделки ОПЕК+.
Поддержку рублю в апреле и мае оказали несколько внешних факторов. Аппетит инвесторов к рисковым активам вырос на фоне беспрецедентных по своим масштабам операций по вливанию ликвидности со стороны центральных банков. Именно запуск бессрочной программы количественного смягчения от ФРС 23 марта стал поворотной точкой в динамике финансовых рынков и рубля в условиях пандемии. Стоит также отметить скорость, с которой были запущены многочисленные инструменты поддержки. Большинство из них концептуально были разработаны еще в 2008 году, но тогда на их внедрение потребовалось несколько месяцев. На сей раз это произошло всего за пару недель, избавив рынок от затяжного пике. Восстановлению позиций рубля также способствовала стабилизация нефтяного рынка вблизи $30 за баррель после вступления в силу с 1 мая нового соглашения о сокращении добычи, а также после постепенного смягчения карантинов в целом ряде стран. Дополнительную поддержку рублю оказали внутренние факторы. Во-первых, с начала марта Банк России приступил к регулярным продажам валюты, объем которых в отдельные дни превышал 20 млрд руб. в рублевом эквиваленте. Во-вторых, на фоне сигналов о дальнейшем смягчении денежно-кредитной политики росли цены на рынке российского госдолга. Это позволило вновь привлечь иностранных инвесторов на данный рынок и создать спрос на рубли.
На горизонте текущего года рубль сохраняет шансы на дальнейшее укрепление до уровней вблизи 70 в паре с долларом. Среди основных предпосылок для реализации данного сценария — дальнейшее восстановление цен на нефть по мере смягчения карантинов, а также улучшение настроений инвесторов и, как следствие, приток капитала в рисковые активы.
Существует ряд факторов риска, которые могут воспрепятствовать реализации данного сценария. Это, во-первых, обострение геополитических противоречий между США и Китаем на фоне очевидной невозможности исполнить торговую сделку, заключенную в 2019 году, а также в свете попыток найти виновных в пандемии коронавируса. Во-вторых, нельзя исключать вероятность новых вспышек эпидемии после смягчения ограничительных мер. В этом плане крайне показательными будут ближайшие недели, по которым можно будет судить о динамике распространения вируса при менее жестких ограничениях.
При этом стоит отметить, что с учетом масштабов текущего кризиса рубль показывает в целом не такую уж плохую динамику в рамках текущего года. С начала года российская валюта потеряла 15,7% в паре с долларом и 12,7% в паре с евро. Это менее существенное падение, чем у большинства сырьевых валют развивающихся стран (Бразилии, ЮАР, Мексики и Колумбии), которые ослабли на 17–32% в паре с долларом.
Менее существенное ослабление рубля в условиях текущего кризиса — это прямое следствие консервативной макроэкономической политики 2015–2019 годов, которая позволила подойти к текущему кризису с существенным запасом прочности в виде золотовалютных резервов и довольно низкого порога уровня цен на нефть (около $45 за баррель), обеспечивающих сбалансированность бюджета. Бюджетное правило также выступило в качестве стабилизирующего механизма, делающего бюджетную политику более предсказуемой в условиях кризиса. В итоге, несмотря на то что цены на нефть опустились до более низких отметок, чем в 2008–2009 и 2015–2016 годах, ослабление рубля было менее существенным, чем в предыдущие кризисы. В отсутствие обозначенных мер, направленных на повышение макроэкономической стабильности в период с 2014 года, реакция валютного рынка на текущий кризис была бы значительно более негативной.
Постепенное восстановление позиций рубля снижает проинфляционные последствия текущего кризиса. Как показывают исследования, влияние изменения валютного курса на цены нелинейно и существенно возрастает в случае изменения валютного курса более чем на 20%. Продавцам товаров с существенной долей импортных компонентов становится крайне сложно игнорировать такое изменение курса.
В текущих условиях изменение курса можно назвать умеренным, поэтому на первый план среди факторов, определяющих будущую инфляцию, выходит уровень спроса или, другими словами, поведение потребителей в ближайшие месяцы. Повышение цен в условиях ухудшения финансового положения существенной части населения чревато для компаний потерей доли рынка. С учетом высоких опасений новых волн пандемии, а также, вероятно, большей ориентации на сбережения инфляция вряд ли существенно отклонится от целевого уровня в 4% и по итогам года может остаться вблизи 4,5%. В таких условиях сохраняются предпосылки для дальнейшего снижения ключевой ставки Банком России в целях стимулирования экономики.